Партнер. Джон Гришэм

и обуглившийся кузов принадлежавшего Патрику Лэнигану «шеви-блейзера». Супруга погибшего, ФБР и шериф хранили молчание. Никто тогда не произнес ни слова, зато репортеры позволили себе высказывать самые невероятные догадки.

      Новость произвела впечатление разорвавшейся бомбы в Новом Орлеане, Мобиле, Джексоне и даже Мемфисе. Подхватив ее вечером, Си-эн-эн в течение часа знакомила с ней страну, прежде чем передать за рубеж. Захватывающий сюжет!

      В Швейцарии было семь утра, когда программу новостей увидела в своем гостиничном номере Ева. Заснула она после полуночи, оставив телевизор включенным, и то и дело просыпалась в ожидании вестей о Патрике. Чувствовала она себя уставшей и запуганной. Ей ужасно хотелось вернуться домой, но, как она понимала, это было невозможно.

      Патрик жив. Он тысячу раз повторял ей, что его не решатся убить, если все-таки найдут. Впервые она поняла, что все это время действительно верила ему.

      Что он был вынужден рассказать им? Это беспокоило Еву больше всего.

      Серьезно ли он пострадал?

      Прошептав краткую молитву, Ева возблагодарила Бога за то, что Патрик уцелел.

      Затем она начала составлять опись.

      Под равнодушным взглядом двух охранников с помощью Луиса, своего фельдшера-пуэрториканца, Патрик в одних белых армейских трусах проковылял по коридору. Его ранам, которые не покрывала больше ни одежда, ни повязки, требовался свежий воздух. Мазь и кислород. Икры и бедра все еще были весьма чувствительны, в коленях и щиколотках каждый шаг отдавался легкой дрожью.

      Черт возьми, когда же просветлеет голова? Боль немного проясняла мысли. Одному Господу известно, что за дрянь ему впрыскивали три последних дня.

      Он почти не помнил, как его поймали, – перед глазами стоял чудовищно густой туман, однако сейчас он начал подниматься. Кровь выносила из организма растворившиеся химические соединения, и Патрик стал вспоминать свои нечеловеческие вопли. Много ли он успел прокричать о деньгах?

      Облокотившись на подоконник в пустой столовой, он дождался, пока Луис наполнит стакан соком. Примерно в километре от здания шумел океан. Рядом – бараки. Похоже, он на какой-то военной базе.

      Да, Патрик был вынужден сказать им, что деньги существуют. Он помнил, как после признания мучения на мгновение прекратились. Потом, кажется, он потерял сознание – в чувство его привели брызги холодной воды. Он помнил, какой приятной была вода, однако сделать хотя бы глоток ему не дали, вновь начав колоть иглой.

      Банки. Он чуть было не распрощался с жизнью, скрывая их названия. В то время как по телу бежал не знавший пощады ток, он вспоминал, как все это провернул – с момента похищения денег в Объединенном банке Уэльса на Багамах, через банк на Мальте и до Панамы, где уже никто не в силах был отыскать их.

      Когда его схватили, он не знал, в каком именно месте находятся деньги. Они все еще существовали, со всеми процентами, как он наверняка сказал своим мучителям. Это