Мифы преступного мира. Игорь Михайлович Мацкевич

была замужем. Были отправлены официальные запросы в Ростов-на-Дону, Одессу, Варшаву и ряд других городов. В ответ приходили любопытные бумаги о том, что факт регистрации браков был (со слов чиновников), но записей в метрических книгах нет. Как так получилось, сами чиновники ответить не могли.

      На суде был еще один любопытный эпизод. В какой-то момент Владимир Кочубчик решил продекламировать свои стихи, посвященные Соньке.

      Рождена ты хоть цыганкой,

      Смугла руками и лицом,

      Но тебе пред итальянкой

      Нет сравнения ни в чем.

      Нет любви твоей милее,

      Все бледнеют перед ней.

      А лишь один я, всех подлее,

      Над ней смеюсь, как дуралей.

      Стихи эти ничего не доказывают и ничего не объясняют. Строго говоря, их авторство тоже можно поставить под сомнение. Во всяком случае каких-либо твердых доказательств того, что они принадлежат Кочубчику, мне найти не удалось.

      Вообще следует отметить, что преступникам во все времена была присуща, я бы сказал, криминальная сентиментальность. На это обратил внимание и В.М. Дорошевич. На Сахалинской каторге многие злостные преступники отличались именно этим, превращая свою сентиментальность в поэтические опусы. Например, убийца Луговской писал:

      Пришла пора, друзья, проститься

      Мне с светом солнечных лучей

      И с смертью рано помириться,

      Как с морем мирится ручей.

      Ручья конец в том бурном море,

      И волн седых его страшась,

      Журчит и стонет в лютом горе

      Он, с гор по камешкам струясь.

      А мой конец в житейском море,

      В глуши, далеко от людей,

      В стране суровой, на просторе,

      Где суд свершают без судей.

      Больший интерес представляет описание того, как выглядела Сонька Золотая Ручка на процессе: «Шейндля Блювштейн – женщина невысокого роста, лет 30. Она, если не красива теперь, а только миловидна, симпатична, все-таки, надо полагать, была прехорошенькой пикантной женщиной несколько лет назад. Округленные формы лица с немного вздернутым, несколько широким носом, тонкие ровные брови, искрящиеся веселые глаза темного цвета, пряди темных волос, опущенные на ровный, кругловатый лоб, невольно подкупают каждого в ее пользу. Это лицо, немного притертое косметикой, румянами и белилами, изобличает в ней женщину, вполне знакомую с туалетным делом. В костюме тоже проглядывается вкус и умение одеваться. На ней серый арестантский халат, но прекрасно, кокетливо скроенный. Из-под рукавов халата выглядывают рукава черной шелковой кофточки, из-под которой, в свою очередь, белеются манжеты безукоризненной белизны, отороченные кружевцами. На руках черные лайковые перчатки, щегольски застегнутые на нескольких пуговицах. Когда халат распахивается, виден тончайший передник, с карманами, гофренный на груди и внизу. На голове белый, обшитый кружевами платок, кокетливо с