Ассасин Его Святейшества. Тим Северин

золотую пряжку из этого дома, то, вероятно, взял он ее из того места, где Альбин хранил свои одежды. Может быть, наверху.

      – Посмотрим там? – спросил я несколько растерянно. В правдивости Гавино я уже начинал сомневаться. Комната, которую мы обыскивали, явно принадлежала человеку с бесхитростными вкусами.

      – Сомневаюсь, что мы там что-нибудь отыщем, – вздохнул бывший номенклатор. – Та шайка разбойников унесла бы с собой все, что только сумела бы ухватить. – Он все еще изучал замок. – Эта вещь достаточно прочная. Настолько, что устояла бы против Гавино и его дружков, если те действительно торопились. – Затем Павел распрямился. – Ну что, давай глянем в соседних комнатах.

      Он подошел к двери, приоткрыл ее и предварительно убедился, что за ней все чисто. Затем мы вдвоем тихо прошли коротким коридором налево.

      Первая дверь открывалась в помещение, которое, видимо, изначально служило баней. Пол в нем был облицован плиткой с каналом для оттока воды, вдоль стен тянулись каменные скамьи, а узкие окна наверху в достатке пропускали свет и воздух. Дверь оттуда вела в смежное помещение.

      – Весьма, весьма недурно, – проговорил впечатленный Павел. – Тот, кто строил этот дом, определенно знал толк в роскошествах: тут тебе и моечная, и парная…

      Обе комнаты были сиротливо пусты.

      Мы подошли к последней комнате, третьей по счету. Это оказалось отхожее место – просторное и все еще используемое по назначению, хотя и без тех инженерных изысков, что были здесь когда-то. Возле каменной скамьи с четырьмя крупными дырками здесь стоял внушительный ночной горшок.

      Закрыв за нами дверь, Павел принюхался.

      – Хорошая вентиляция, – одобрил он и, подойдя, мельком заглянул в горшок. – И слуг своих Альбин вышколил что надо: все убрано, вычищено.

      Мне припомнилась вонь экскрементов у задней двери и сухой фонтан в саду. Значит, водопроводной воды в доме больше нет. Та же мысль, похоже, пришла сейчас в голову и Павлу. Он с прищуром смотрел на желоб водостока под скамьей с дырами. Вот где можно было бы обустроить замечательный тайник! Но и здесь ничего не нашлось.

      – И все-таки, может, стоит поискать наверху! – предложил мой сообщник, отводя глаза.

      В эту секунду сердце мое скакнуло прямиком к горлу: дверь за нами тихо отворилась. Я ожидал увидеть там кого-то из слуг, но в дверь крадучись проник Теодор.

      – Уф-ф, – выдохнул я в облегчении, – как ты меня напугал!

      – Им там осталось поймать только ту козу, рыжую с белым, – осклабился он. – Ох и дает она им жару – не угонишься! Я решил на всякий случай быть с вами: а ну как возьмут вас да обнаружат?

      Казалось бы, странно, но что-то в этой комнате казалось мне до боли знакомым. И тут где-то внутри шевельнулась приглушенная память – о моем визите в церковь и о тамошнем стороже с его навязчивым показом священных реликвий.

      – А может, глянуть еще и там? – указал я на заржавленную железную решетку, закрывающую воздушную отдушину над отхожим местом. Та решетка была в полтуаза шириной, а высотой