Цель – Мавзолей и далее… Из морока постмодернизма в окопы Донбаса. Михаил Дмитриев

до своего лежбища, Максим свалился на него как подкошенный и дрожащей рукой снова положил на лоб образ. Чуть полегчало, стал бить озноб и хоть галлюцинации не исчезли, Максим смог как-то рассуждать. Он думал, что его спас образ, без него он бы, без сомнения, утонул в ужасе. Максим смог заснуть на несколько часов только ближе к обеду, а отпустило его лишь к вечеру, до этого он пребывал в тяжёлом забытье. Рая за это время успела позавтракать, пообедать, надолго уходила в спа-центр.

      – Почему меня так раздавило? – спрашивал её Максим. – Ты ведь была нормальной!

      – Не знаю?! Не твоё это!

      – Не моё! Я ничего такого не пробовал. Курил пару раз «травку» в доисторические времена. На дискотеках в эпоху Титаника несколько раз с парнями понюхал «кокса». Но это всё не то! А здесь ад кромешный. Галлюцинации! У тебя бывало подобное?

      – Не-е-ет, и близко никаких глюков не было. Единственное, меня как-то на дискотеке угостили таблеткой, но от неё только прибавились некие выпуклость ощущений и раскованность в движениях. Я танцевала, держалась за стойку, и мне казалось, что у меня столько сил, что я могу её с корнем вырвать.

      – Это не то! Здесь ад, сплошной ужас и просвет в нём только икона, непосильная борьба с ужасом, видения библейского плана!

      – Может, ты думаешь об этом, тебе это и привиделось.

      – Что ты? Здесь такие образы, никогда не думал об этом.

      Максим провёл в номере и следующий день. У него болел бок, скорее всего он сломал или сильно ушиб рёбра, когда в метаниях по номеру налетал на угол стола. Также он с удивлением обнаружил, что у него отколота половина одного зуба, как это случилось, он так и не понял.

      Рая ещё раз ходила в спа-центр в отеле, расхваливала, какие там восхитительные турецкие и финские сауны, высокого уровня профессиональный массаж. Говорила, какой чудесный вид открывается через большие окна из бассейна, который находится на уровне канала реки, как там плавают катера и лодки.

      – Байдарки плавают, – говорила она, – сидит в них немецкое старичье, гребут вёслами. Слышно как рулевой командует: «Айн, цвай, драй!»

      Максим слушал это в пол-уха, он был погружён в размышления. Чтобы Рая не скучала с ним, он дал ей стопку пятисотевровых купюр и отправил на улицу с бутиками. Рая отсутствовала почти полдня и вернулась довольная с кучей пакетов Dior и Chanel. Максим между тем пришёл к твёрдому убеждению, что в том, что с ним произошло, есть смысл. Он не сомневался, что в реале увидел ад и обитающих в нём существ. Чем больше он думал, тем больше укреплялся в мыслях, что это был не пустой «глюк», не галиматья. Из того что он лицезрел, он должен сделать вывод и в корне изменить свою жизнь, чтобы не попасть туда, куда заглянул.

      Максим огорошил Раю известием, что их путешествие прерывается, они не летят в Бразилию, а возвращаются в Москву. Раю удивило, но не очень расстроило это известие. После наркотической ночи она поглядывала на Максима с опаской и старалась дистанцироваться от него.

      – Одна только просьба! – сказала она. – Чтобы дополнить впечатление об Амстердаме обязательно хочу посетить Рейксмузеум.

      – Да.