Шкура дьявола. Алексей Шерстобитов

в этих стволах «валыны» «Иваныча» и еще нескольких, принадлежащих каким-то серьезным ребятам, встречу с которыми я видел и она чуть было не закончилась мордобитием именно из-за происшествия с пропажей. Через две недели после случившегося «Лианозовские», а именно их возглавлял Юра, уже откровенно позволяли себе подшучивать над уже «моим долгом», отрабатывать который придется либо мне, либо жене!

      Я сдерживался из последних сил, начиная подумывать над серьезными шагами, но для начала посчитал необходимым поговорить с Гришей – все таки он был в этой компании глава, но вполне возможно не был в курсе о, так далеко зашедшей, истории.

      Мне удалось встретиться с ним только на третий день после сделанного ему звонка, разговор носил серьезный характер, и как якобы оказалось, что принадлежность стволов действительно создавала неразрешимую проблему, как и его слова:

      – Лех, ты мне дорог… почти, как боевой товарищ… – Он знал на что давить:

      – Да вся эта блатота…, – когда-нибудь мы с ней порешаем. Сейчас я сваливаю на недельку с «Иванычем»…, обещаю приеду – разберусь. Щас главное не «въедь» ни куда и не рамси с этой шерстюгой… А семью твою никто не тронет, не гони – это свято, братан!..Слово офицера – все будет правильно…, все будет ровничком… – На том и порешили. На последок, для моего успокоения он позвонил при мне «Усатому» и предупредил даже не дергать меня, вплоть до своего возвращения.

      Я уехал несколько успокоенный домой, а к вечеру принял решение – распрощаться с этой чЕсной компанией, чего бы мне это не стоило. Поговорил с отцами: с тестем по «межгороду», он обещал привезти две тысячи долларов – большая сумма для меня на тот период, отец подумал и достал столько же, я же раздобыл, конечно в займы, еще 3 000, что в сумме дало семь. Наивно полагая что такая куча денег решит специально созданную проблему, успокоился и стал ждать приезда Гриши.

      Думая об этом дне, я ругал свою глупость, обвиняя только себя. Эта вот, откуда-то появившаяся, привычка оправдывать себя, казалось бы, лишь на немного искажая действительность, сыграла злую шутку. Такая пластичность, при соблюдении всех жизненных принципов, как раз и есть основа их разрушения. Не рассмотрев или не имея возможности противостоять сразу, после приходится платить многим больше.

      Закулисье

      По приезду, Барятинский первым делом встретился с совершенно седым человеком, хотя его седину я бы определил как просто чисто белый цвет волос, правда, сам о таком никогда не слышал. Бывший «старлей» по условленному звонку посетил один из ресторанов, где к нему подсел невысокий, крепкого телосложения человек, со взглядом, который переносить было легко, но оторваться сложно настолько, что человек попавший в эту ловушку, начинал чувствовать себя неудобно, а вырвавшись, чувствовал себя обязанным, что всегда облегчало мужчине задачу проникать в самое «святая святых» душ человеческих.

      Противостоять этому было всего две возможности, первая из которых – попытаться