Шкура дьявола. Алексей Шерстобитов

же света, по началу разделяющий нас, в момент чтения какого-то важного псалма, неожиданно рассеявшись по полу храма, объял и захватил ее и меня, как уже нечто целое и неразделимое, не только освещая соединимое, но и согревая. Аминь.

      Мне казалось, что одевая колечко, моя вторая половина светится, словно сама и есть этот самый свет, спускающийся с поднебесья куполов, освещая наш союз. Взглянув ей в глаза, я сгорел в их чистоте и утонул в глубине излучающейся умиротворенности и спокойной мудрости, тихо навевающей уверенность благополучия. На миг мне показалось, что в ее взгляде мелькнуло что-то, напоминающее мотив опасения, и именно за меня, но он исчез, став прежним.

      Мне захотелось поднять ее на руки, крепко сжать, и заснуть, чтобы навсегда остаться здесь и сейчас… Затем мы взялись крепко за руки и прошли, как показалось целую вечность, уже не помню вокруг чего, а последующее растянулось в одну приятную мелодию, странно по тембру напоминающую голос батюшки, поддержанный, стоящими на клиросе певчими, они тоже выглядели ангелами…, почему тоже – да потому, что еще один человек, совсем рядом со мной напоминал мне это существо. Напоминал? Но ведь я ни разу их не видел. И все равно он, Ангел, был рядом…, и это она… – во всем белом, парящим вблизи с человеком в военной форме, которого выбрала себе в попутчики до конца жизни…, до конца жизни…, до конца своей жизни…

      …Пролетели двенадцать месяцев, предоставив нам возможность, которую ждут все курсанты – «Золотую неделю», когда надев уже офицерскую форму, но без кителей и фуражек, на целые семь дней оставив на плечах курсантские погоны, имеешь право щеголять в начищенных хромовых, шитых на заказ, сапогах с характерным форсовым скрипом, от которого, не только распирает, но и мурашки по спине пробегают.

      В эти дни можно не опасаться вечно охотящихся патрулей, сегодня они первые «отдают воинское приветствие», обращая внимание лишь на вопиющие нарушения, но не делающие кроме замечаний более ничего. Это был период подготовки к двум главнейшим событиям в моей жизни: выпуску из Высшего Военного Учебного заведения, и конечно, свадьбы.

      Последнее хоть и казалась действительно важным событием, но имевшаяся уверенность в, более чем, достаточности венчания, которой я поделился с супругой, была поддержана полностью, но правила есть правила. Да и из-за отсутствия штемпелей в наших документах командование посматривало на уже почти лейтенанта несколько косовато.

      Наша свадьба ничем не отличалась от таких же офицерских, где основными цветами были цвет морской волны от парадных кителей гостей, и белого, бликующего от платья, уже жены – Ии. Весь взвод был приглашен, и лейтенантские, шитые золотом парадные погоны, разбавлялись другими, более высшими чинами – сослуживцами отцов, сегодня гордившимися своими чадами и привычно руководившие и распоряжавшиеся.

      Надо заметить, что офицерская свадьба, когда среди приглашенных мужского пола почти все носят военные мундиры, отличается