Требуюсь Я!. Елена Колина

мои сценарии, которые он теперь считает историями «для бабулек». И не хочет он всего сразу: меня, моих сырников, моих сценариев. Не хочет своего прошлого, тяготится своим настоящим (семейными сериалами и конкретно мной), думает, что я вишу гирей у него на ногах, и хочет меня скинуть.

      И, как любая женщина, страдающая от измены, я принялась сетовать: «А вот раньше он… а теперь…» Вчера еще до звезд сидел, а нынче все косится в сторону, и так далее.

      Раньше мы за завтраком всегда обсуждали родственников, кто да что…

      Сидели друг напротив друга и спрашивали:

      – А он?

      – А она?

      – А он тогда что?.. А она?..

      Первая семейная история, которую я написала, называлась «Родственнники» (о семье ученого-физика с 50-х до наших дней, его звали Игорь, жену Катя, дочь Женька), и сериал, который Максим снял по этой книге, тоже назывался «Родственниики». Мы обсуждали все перипетии сюжета – кто да что, характеры, мотивировки. Герои были нам близки, как родственники, как будто это были наши «тетя Катя», «дядя Игорь», наша «Женька», и даже их кот был нашим котом.

      С тех пор мы называли персонажей всех наших сериалов «родственнники».

      Раньше мы за завтраком всегда обсуждали родственников.

      Раньше он любил сырники.

      У нас было общее – родственники, сырники.

      Теперь он считает мои сценарии историями для бабулек. Наших родственников – чужими. Бабулькиными родственниками.

      Снимает для «молодого зрителя», имеет дело с концептуальным киноязыком.

      Не любит сырники.

      И не хочет рисовую кашу (все жаворонки нынче вороны).

      Хочет модный завтрак для тех, кто в тренде. Какую-нибудь дрянь вроде «нежной запеканки из кальмаров и брокколи»?

      Именно так было у Бедной Аллы, так бывает у всех: сегодня он ваш, ест с вами сырники и обсуждает родственников… а назавтра мысли его уже далеко, ослабевает интерес к родственникам и сырникам, – и не прошло и года (оказывается, она рассказала Максиму свою идею сериала около года назад), – не прошло и года, как у него уже другая семья на нашей улице.

      …А насчет рисовой каши Максим не прав: рисовая каша с тыквой в тренде.

      Это было мучительно, но полезно – плакать и думать: «Если посмотреть правде в глаза, сценарий хороший. Она моложе, а пишет лучше меня. Максим правильно выбрал ее. А я больше не буду писать, я не хочу повиснуть у него на ногах гирей (своими сценариями, чтобы он считал себя обязанным снимать из жалости), я вообще не буду писать. Тем более я пишу для бабулек, зачем писать для бабулек?..»

      Но что я буду делать? А если Максим захочет от меня уйти? …Если он захочет от меня уйти, так он и уйдет.

      Если он уйдет, как я тогда буду жить? …Ну, думаю, буду жить как жила: читать, смотреть кино…

      Но на что, на что я буду читать, смотреть кино?

      Тем более сейчас кризис.

      Что вообще может делать в кризис женщина 50 лет (52-х) без профессии?

      Я не кокетничаю: именно что без профессии. Если вы учитель рисования или стоматолог,