Много шума из ничего. Вильям Шекспир

Пока Зловредность питается такими безвредными особями, как синьор Бенедикт, она бессмертна. Сама Учтивость будет шпынять вас из вредности.

      БЕНЕДИКТ. И тем самым нанесет самой себе непоправимый вред. Кстати говоря, меня обожают все дамы, кроме вас. И хотя у меня самого сердце болит, оттого что оно ледяное, еще не родилась женщина, способная его растопить.

      БЕАТРИЧЕ. Тем лучше для женщин. С таким леденящим душу воздыхателем, как вы, окоченеешь насмерть. Слава Богу, мой хладнокровный нрав подобен вашему: для меня мужчина с его любовными клятвами противнее пустолайки, брешущей на ворон.

      БЕНЕДИКТ. Помоги вам Бог, леди! Продолжайте в том же духе, и тогда те или иные джентльмены уберегут лицо от лишних царапин.

      БЕАТРИЧЕ. Личность, подобную вашей, лишняя царапина на лице только украсит.

      БЕНЕДИКТ. Вам бы попугаев обучать – так ловко вы владеете своим языком.

      БЕАТРИЧЕ. Если птичка овладеет языком благодаря мне, она будет изъясняться лучше, чем чудо-юдо вроде вас.

      БЕНЕДИКТ. А если бы моя лошадь была так резва и вынослива, как ваш язычок, я был бы на коне. Ну, да Бог с вами, можете продолжать, а я пас.

      БЕАТРИЧЕ. Мне давно известен ваш конек – пасовать с лошадиной шуткой.

      ДОН ПЕДРО. Так тому и быть, Леонато. (КЛАВДИО и БЕНЕДИКТУ.) Синьоры! Мой добрый друг Леонато уговаривает всех нас пожить у него. Я предполагал погостить с месяц, но хозяин от всего сердца уповает на случай, который удлинит время нашего пребывания. Слово чести: это не лицемерие, а подлинное радушие.

      ЛЕОНАТО. Вы дали честное слово, милорд, значит, бесчестие вам не грозит. (ДОНУ ДЖОНУ.) Если ваши разногласия с принцем, вашим братом, устранены, милости прошу и вас, милорд. Можете располагать мной, как вам будет угодно.

      ДОН ДЖОН. Благодарю вас. Я не любитель пышных фраз, но… я вас благодарю.

      ЛЕОНАТО. Не угодно ли вашему сиятельству войти в дом?

      ДОН ПЕДРО. Только вместе с вами, Леонато. Вашу руку.

      (Все, кроме КЛАВДИО и БЕНЕДИКТА, уходят.)

      КЛАВДИО. Бенедикт, ты обратил внимание на дочь синьора Леонато?

      БЕНЕДИКТ. Нет, хотя смотрел на нее очень внимательно.

      КЛАВДИО. Благовоспитанная девушка, ты не находишь?

      БЕНЕДИКТ. Что означает твой вопрос? Ты хочешь честь по чести узнать мою истинную точку зрения на этот предмет или тебя устроит традиционное мнение такого старого женоненавистника, как я?

      КЛАВДИО. Ни в коем случае. Мне нужен твой честный и откровенный ответ.

      БЕНЕДИКТ. Итак, на мой взгляд, если хвалить ее по большому счету, она маловата; если на полную катушку, – худовата; если на весь белый свет, – смугловата. От моих щедрот ей перепадет только одно признание: в каком-либо другом обличии она стала бы дурнушкой, а в своем нынешнем – она мне не по душе.

      КЛАВДИО. Знаешь, мне не до шуток. Отвечай, как на духу, нравится она тебе или нет?

      БЕНЕДИКТ. Ты что, решил ее приобрести или только прицениваешься?

      КЛАВДИО. Такое сокровище никому не по карману!

      БЕНЕДИКТ. Неправда.