Ведьма Сталинграда. Джастин Сарасен

мягкие и тонкие черты. Трудно было представить, что в такой голове могли зародиться мысли о жестокости.

      – Ну и холодина, – констатировала Алекс. – Почему вам не разрешают работать в ангаре?

      Инна опустила «уши» своей шапки.

      – Потому что когда мы перейдем в боевой режим, у нас не будет никаких ангаров. Самолеты будут взлетать с открытых вспомогательных аэродромов и всегда по ночам. Так что смазывать двигатели и чинить самолеты мы должны уметь в полевых условиях.

      Алекс кивнула, пытаясь представить, как можно хоть что-то отремонтировать на таком морозе и где-нибудь в снегу.

      – Эти самолеты выглядят такими… – она пыталась подобрать подходящее определение, но в голове крутилось только слово «хлипкие», – легонькими. Сложно представить, как вы можете использовать их в качестве бомбардировщиков.

      – Да уж, эти тренировочные бипланы легковаты. Их можно толкать одной рукой по взлетной полосе. Зато ими просто управлять, и на самом деле они крепкие. Эти самолеты были модифицированы, и теперь они могут поднимать бомбы общим весом до ста килограммов.

      Алекс покосилась на кабину.

      – Здесь открытая кабина, как же пилот слышит радио?

      – Тут смертельный мороз, нечего и говорить. А у них нет радио. Пилотам приходится ориентироваться по компасу и местности. Все возникающие проблемы летчицы вынуждены решать самостоятельно. Это тяжело, но они привыкают, – Инна похлопала рукой по фюзеляжу, словно прощая самолету его недостатки. – Вот, кстати, и мой пилот.

      Алекс повернулась и впервые в жизни увидела советскую летчицу. Девушка среднего роста с самой обычной походкой – не слишком женственной, но и не мужиковатой, но в облике её чувствовалась решительность. О том, что это девушка, говорили лишь завитки белокурых волос, которые выбивались из-под шлема.

      Летчица подошла, и Алекс смогла рассмотреть лицо: светло-голубые глаза, тонкий изящный нос, полные четко очерченные губы. Судя по всему, под громоздкой летной формой скрывалась худенькая, даже хрупкая девушка, и это сочетание вдруг показалось Алекс страшно соблазнительным. Она не могла точно сказать, что же так привлекло ее в этой девушке, имени которой она еще не знала, кроме этой странной комбинации женственной красоты и присущего мужчинам авторитета.

      Девушка подошла к самолету и вопросительно посмотрела на Алекс.

      – Настя, у нас гость, – объяснила Инна. – Это американская журналистка, она хочет про нас написать.

      – Алекс Престон, – представилась Алекс, протянув руку девушке.

      – Настя Дьяченко, – летчица пожала журналистке руку. Рукопожатие вышло формальным, ведь, они обе были в перчатках, но в глазах Насти по-прежнему читалось любопытство. – Американка? Хочет про нас написать. Какая честь.

      Алекс не шло в голову ничего, кроме очевидных глупостей.

      – Я могу вас сфотографировать? – выпалила она.

      – Нас с Инной? Конечно, почему нет, – Настя встала рядом со своим механиком.

      Алекс повозилась с футляром фотоаппарата и сняла перчатки.