Большая книга одесского юмора (сборник). Роман Карцев

Козик! – строго спрашивал следователь. – Откуда у вас при вашей зарплате квартира, машина и дача?

      – Вы же знаете, гражданин следователь, – скромно отвечал Козик, – я подрабатываю по ночам…

      – Да знаем! – отмахивался следователь. – Двадцать раз уже наши сотрудники вместе с понятыми приходили ночью к вам на квартиру – и всегда одна и та же картина: вы стоите на кухне и гладите электрическим утюгом огромную простыню.

      – Да…

      – И что, вы хотите сказать, что это вы таким образом подрабатываете?!

      – Именно таким.

      – Нет, подождите, – кипятился следователь. – Так, может быть, это вы чужие простыни гладите по ночам за большие деньги?

      – Ну что вы, гражданин следователь, разве я не знаю, что по нашим социалистическим законам это называется «нетрудовая деятельность» и строго запрещено? Только свою.

      – Послушайте, Козик, что вы из нас дураков-то делаете! Вы что же хотите сказать – что если ночи напролет гладить электрическим утюгом собственную простыню, то можно разбогатеть?!

      – Получается, можно.

      – Но как?

      – Откуда я знаю! Может, если бы я отдавал ее гладить другим людям, ее давно бы сожгли. А так я уже двадцать лет глажу ее самостоятельно, поэтому она до сих пор как новенькая. Получается большая экономия…

      – Вон отсюда! – взрывался следователь.

      И между прочим, совершенно напрасно. Козик говорил ему чистую правду. Только не всю. Дело в том, что под простыней у него всегда находилось несколько сотен мятых билетов с неоторванным контролем после вчерашнего концерта какой-нибудь заезжей знаменитости. Во время глажки они снова приобретали товарный вид. На следующий день их продавали еще раз. Потом опять и опять…

      Конечно, это сильно способствовало подъему Фиминого благосостояния. Но перед служителем закона Козик был чист. Если бы следователь хотя бы один раз спросил его про эти билеты, может, он рассказал бы ему и о них. Но его спрашивали только про простыню…

      Козик вообще считался большим шутником. Даже среди одесских филармонических администраторов.

      – Мы прибыли! – бодро сообщили ему однажды артисты из трио бандуристов, приехавшие в Одессу на гастроли.

      – Да какие вы прибыли! – ответил им Козик. – Вы убытки!..

      Арсений Самойлович Астагов, не менее знаменитый одесский администратор и куплетист, тоже умел пошутить.

      Когда мы познакомились с ним, он был уже весьма пожилым человеком.

      У него была автомашина «Волга». С очень скверным характером. Она ехала когда хотела и останавливалась когда хотела. Она была старше своего хозяина и не понимала, почему она обязана его слушаться.

      Однажды, когда мы ехали выступать перед отдыхающими какого-то одесского санатория, эту машину удалось остановить буквально в нескольких сантиметрах от крутого обрыва, под которым уже призывно плескалось море.

      – Ну что вы так нервничаете, молодые люди? – спросил Арсений Самойлович, когда