Большая книга одесского юмора (сборник). Роман Карцев

показал товарищу Репе соответствующую справку, подписанную уже знакомым нам психиатром. – И я вам, опять-таки, больше скажу! – продолжил Ицхак Рувимович. – Кого бы вы ни приглашали к себе на беседу из этих, как вы их называете, околосинагогальных кругов, все вам покажут точно такие же справки, так как мы все ненормальные. Потому что нормальный у нас в городе на данный момент только один человек, а именно – вы. С чем я вас и поздравляю.

      На этой мажорной ноте беседа была окончена.

      Сердце маклера

      – И мы еще жалуемся? – спрашивал, бывало, Лева Рыжак собравшихся за столом, когда общий стон по поводу непомерно тяжких налогов начинал заглушать треск раскрываемых устриц и хлопанье пробок шампанского «Дом Периньон». – И нам еще что-то там тут не нравится?! Да. Нам пока нелегко. Мы, например, не можем еще открыто говорить, где мы берем свои деньги, но зато мы уже можем открыто их тратить! Мы выходим на улицу, оглядываемся по сторонам и видим, что можем свободно купить все, что вокруг нас стоит или движется! Или это уже не прогресс? Или это не то, за что боролись всю свою жизнь лучшие умы человечества? Вы вспомните, что мы имели раньше, ну, в смысле естественных прав хорошо обеспеченного человека? Сплошные же нарушения!

      И тут Лева обычно рассказывал всем историю, которая вкратце выглядела примерно так.

      Лет пятнадцать назад Лева Рыжак, тогда еще молодой, но уже известный всему городу подпольный маклер, вернулся с работы и чуть не зарыдал на плече у жены.

      – Рита! – говорил он. – Сегодня в нашем дворе я видел ужасное: вдову Грудиновкер, нашу соседку, вынесли из ее квартиры и увезли туда, откуда еще никто не возвращался. В реанимационное отделение еврейской больницы!.. Неужели мы потеряем ее – такую светлую, чистую?.. Такую большую!..

      – Ты имеешь в виду вдову Грудиновкер? – спросила его жена.

      – Я имею в виду ее квартиру! – ответил Лева. – Мое сердце этого не выдержит!

      – Но что же мы можем сделать, Лева? – спросила жена. – Мы же не имеем к этой квартире ни малейшего отношения!

      – Пока не имеем. Но у меня есть план, Рита. И ты обязана с ним согласиться! Иначе… Иначе произойдет самое страшное, что ты только можешь себе представить!

      – То есть что?! – испугалась Рита. – Ты отойдешь в мир иной вместе с вдовой Грудиновкер?

      – Хуже! Квартира вдовы Грудиновкер отойдет государству!

      Потом Лева еще что-то долго и страстно говорил жене на ухо, но этого уже никто не слышал. Зато через какое-то время его видели в сберегательной кассе, где он снимал с книжки все, что на ней было. А через час он уже разговаривал с врачом еврейской больницы.

      – Доктор! – говорил Лева. – Сегодня утром к вам в больницу привезли вдову Грудиновкер…

      – Утром?.. – задумался врач. – Что ж… получается, ей осталось жить всего несколько часов…

      – Вы что же, ее осматривали?

      – Нет. Просто исходя из обычного опыта работы нашего отделения…

      – Послушайте, доктор. Я буду платить