Большая книга одесского юмора (сборник). Роман Карцев

друг друга во всяческих там уклонах, а Соломон Маркович, даже не прислушиваясь ко всему этому, писал и писал свою резолюцию, пока не дописывал ее до конца. Дописав, он звонил в колокольчик и ставил резолюцию на голосование. Естественно, что она никогда даже близко не имела ничего общего с тем, о чем говорили ораторы; но собравшиеся, понимая всю бесперспективность попыток хоть как-нибудь докричаться до председательствующего, в конце концов единогласно голосовали и расходились по халабудам.

      Конечно, можно было избрать себе председателя, который бы слышал получше Соломона Марковича и учитывал бы разные мнения, но тогда возникала угроза к концу собрания не получить вообще никакой резолюции. Или еще хуже – получить резолюцию, за которую нельзя было бы проголосовать единогласно! А это среди большевиков, как известно, всегда считалось самым большим несчастьем…

      Хотя и Соломону Марковичу порой приходилось несладко. Так случалось, когда на собрании слушался какой-нибудь особенно важный политический вопрос. Например, вопрос о козе, взбудоражившей однажды весь кооператив.

      Суть его состояла в следующем: был среди старых большевиков один наиболее старый и наиболее стойкий товарищ по имени Агата Федоровна. О ней говорили, что до революции она жила в Париже и даже вдохновляла там одно время какого-то французского писателя-классика. Наверное, так оно и было, но в дни, когда происходила наша история, стоило вам увидеть, как престарелая Агата Федоровна, опираясь на клюку, прогуливается по большевистскому кооперативу, как тут же вам в голову приходила странная мысль о том, что призрак коммунизма, который, как известно, в прошлом веке бродил по Европе, на самом деле никуда не исчез, а просто вышел на пенсию и теперь бродит у нас по оврагу. Знавала она лично и самого вождя мировой революции. Причем в те незапамятные времена, когда этот величайший мыслитель всех времен и народов, будучи заочником Казанского университета, все никак не мог пересдать свою тройку по логике.

      Так вот, у этой самой Агаты Федоровны была собственная коза. Обычно она сидела на веранде Агатиной дачи, привязанная к ножке стула, в то время как сама Агата, сидя на стуле, переписывала набело протоколы партийных собраний, время от времени зачитывая козе наиболее эффектные места. Наверное, молодая коза вдохновляла Агату Федоровну, так же как она в свое время своего писателя-классика…

      Каждую осень, уезжая в город, Агата оставляла козу местной почтальонше Дуне. Весной забирала обратно. И вот однажды произошло непредвиденное: Дуня отказалась возвращать животное!.. Исчерпав все доступные ей средства воздействия на вероломную почтальоншу, а именно: уговоры, крики и даже угрозы пожаловаться на самый верх, то есть начальнику местной почты, Агата обратилась за помощью к товарищам по борьбе. Тогда-то и состоялось то самое историческое собрание, безусловно, навсегда запечатлевшееся в памяти и у большевиков, и у приглашенной на него беспартийной Дуни, а также у представителей прессы,