Философия науки. Учебное пособие. Ирина Петровна Никитина

обобщениям. Вместе с тем такие научные законы являются также стандартами оценки как других утверждений теории, так и самих фактов. Если роль ценностной составляющей в научных законах преувеличивается, они становятся лишь средством для упорядочения результатов наблюдения, и вопрос об их соответствии действительности (их истинности) оказывается некорректным.

      Так, Н. Хэнсон сравнивает общие теоретические суждения с рецептами повара. Как рецепт лишь предписывает, что надо делать с имеющимися в наличии продуктами, так и теоретическое суждение следует рассматривать скорее как указание, которое дает возможность осуществлять те или иные операции с некоторым классом объектов наблюдения. «Рецепты и теории, – заключает Хэнсон, – сами по себе не могут быть ни истинными, ни ложными. Но с помощью теории я могу сказать нечто большее о том, что я наблюдаю»[10].

      Ценностно нагружены не только общие принципы, но и в той или иной мере и все законы научных теорий. Научный факт и научную теорию невозможно строго отделить друг от друга. Факты истолковываются в терминах теории, их содержание определяется не только тем, что непосредственно устанавливается ими, но и тем, какое место они занимают в теоретической системе. Теоретическая нагруженноcть языка наблюдения и выражаемых в нем фактов означает, что и факты не всегда являются ценностно нейтральными.

      В жизни широкого научного закона можно выделить, таким образом, три типичных этапа:

      – период его становления, когда он функционирует как гипотетическое описательное утверждение и проверяется прежде всего эмпирически;

      – период зрелости закона, когда он в достаточной мере подтвержден эмпирически, получил ее системную поддержку и функционирует не только как эмпирическое обобщение, но и как правило оценки других, менее надежных утверждений теории;

      – период старости закона, когда он входит уже в ядро теории, используется прежде всего, как правило, для оценки других ее утверждений и может быть отброшен только вместе с самой теорией; проверка такого закона касается прежде всего его эффективности в рамках теории, хотя за ним остается и старая, полученная еще в период его становления эмпирическая поддержка.

      На втором и третьем этапах своего существования научный закон является двойственным, описательно-оценочным утверждением и проверяется, как все утверждения такого рода. Речь идет именно о типичных этапах эволюции закона, а не о том, что каждый закон проходит все три этапа.

      Здесь можно провести аналогию с этапами жизни человека: юностью, зрелостью и старостью. Выделение этих этапов не означает, что биография каждого человека включает их все: одни люди доживают до глубокой старости, другие умирают совсем молодыми.

      Научные законы, представляющие собой простые эмпирические обобщения («Все металлы электропроводны», «Все многоклеточные живые организмы смертны» и т. п.), никогда не вступают, как кажется, в период старости.

10

Hanson N. R. Perception and Discovery. San Francisco, 1969. P. 300.