Вызовы и ответы. Анатолий Артамонов

сейчас находимся с вами в уникальном месте – это Калужский бор. Он охраняется, как памятник природы, и примечателен событием, повлиявшим на ход нашей истории ХVII века. Здесь, неподалеку от этих старых сосен, был убит человек, признанный в большинстве русских земель законным царем – Лжедмитрий II. Он прибыл в Калугу зимой 1609 года и превратил наш город во вторую столицу Руси. Бояре в Москве позвали на трон в Кремле польского королевича Владислава и ему, католику, целовали крест на верность. А Лжедмитрий II, которым изначально вертели магнаты Польши, слал в народ гонцов с клятвой: я умереть готов за веру православную и полякам не отдам ни пяди русской земли.

      В Калуге самозванец впервые проявил себя как самостоятельный национальный лидер. Русские города и села чаяли увидеть в нём альтернативу Владиславу и присягали ему, отбрасывая сомнения: истинный ли он наследник престола?

      Смерть Лжедмитрия II в декабре 1610 года была случайной. Он после казни им хана в рязанском Касимове не вывел из личной стражи татар, и их предводитель – родственник хана князь Урусов – зарубил его на охоте в бору. Это вызвало возмущение в Калуге, и все обитавшие тогда здесь татары были перебиты. Расправа с ними произошла не на почве племенной неприязни, а как месть за праведного царя. Непримиримый антипольский настрой Лжедмитрия II был подхвачен его ярыми сторонниками. Многие из них вскоре оказались среди самых активных деятелей народного ополчения, которое выгнало поляков из Москвы.

      Я чего ради заговорил с вами о судьбе калужского царя-самозванца? В ней есть нечто актуальное и по сей день. Лжедмитрий II стал потихоньку отстраняться от своих покровителей из Польши задолго до переезда из подмосковного Тушина в Калугу. Он, видимо, почувствовал, что такой претендент на трон, за которым стоят иностранцы, на Руси малозначим, и что русскому народу ничего извне навязать невозможно. То, что понял обыкновенный авантюрист-самозванец, не удалось понять ни правителям Польши в ХVII веке, ни правителям Швеции в веке ХVIII, ни правителям Франции в веке ХIХ, ни правителям Германии в веке ХХ. В разные столетия сыны разных европейских стран шли на Русь с мечом, от меча у нас погибали, но желание навязать нам свою волю у Европы так и не исчезло. Если она в ХХI веке теперь уже с помощью санкций опять пытается диктовать, как нам жить, то, выходит, что уроки истории ее правящую элиту ничему не научили, а лишь озлобили?

      Эрнест Мацкявичюс.

      Тема Европы в последнее время и мне не дает покоя. В нынешнем конфликте по поводу Украины, наверное, завязано в единый узел и прошлое, и настоящее, и будущее наших взаимоотношений с ней. Но от многих знакомых я слышал примерно одно и то же: приезжаешь в Германию или Францию, говоришь там на улице с людьми – и три человека из пяти, узнав откуда ты, пожмут тебе руки со словами «О, Россия! Путин! Супер!» Европа очень сильно меняется, в её облике утрачиваются исконно присущие ей черты: религиозные и культурные. И поэтому, как мне кажется, у значительного слоя европейцев Россия всё сильнее ассоциируется с хранительницей общечеловеческих традиций. Это дает шанс на взаимопонимание. Но когда изучаешь то, что из Европы исходит