Ложка дёгтя. Владимир Шлифовальщик

Харпат и подскочил к Найзе, размахивая кулаками. – А как же я? Меня променяла на этого недоделка?!

      Он, красный от бешенства, вцепился Найзе в волосы. Та тут же ответила метким пинком в низ живота. Ревнивец скорчился и истошно завизжал, держась обеими руками за больное. Толпа, обрадованная новым зрелищем, моментально забыла про новичка. Дерущихся окружили и начали подбадривать, давая советы один пошлее другого.

      – Быстрее отсюда! – приказал Фил, дёрнув Герта за рукав. – Пока эти тут…

      Они выбрались из толпы. Следящие за дракой соплеменники не обратили на них внимания, лишь какой-то злобный подросток швырнул им вслед сухим лисомедвежьим помётом.

      Фил и Герт, оглядываясь, добежали до короба, где жил романтик, отдышались, поднялись по шатающейся лесенке и оказались в тёмном душном помещении с нарами, застеленными старым тряпьём. Вдоль помещения тянулась верёвка, на которой сохла какая-то пахучая рухлядь. В дальнем углу чадила печка, на ней в ржавой банке кипело смрадное варево. На одной из полок спал нищесвой, закутавшись в рваньё с головой. Мощный храп пробивался даже через плотную ткань.

      – Вон та полка моя, – указал Фил на нары в самом дальнем углу. – Рядом свободная. Твоей будет. Там и постелить есть что. До тебя жил тут один… Вчера его щелкачи сожрали. За полку с тебя – две пайки.

      – Не хочу я тут жить! – простонал новичок, постепенно приходя в себя от всех прошедших потрясений.

      – Других полок нет, – развёл руками Фил, удивлённый неожиданной привередливостью новенького.

      – Причём тут полки! Среди вас, подонков, не хочу жить. О мой Лепест, какие же вы все негодяи!

      Фил не сдержался и отвесил дерзкому оборванцу затрещину. Тот не захныкал по обыкновению, а бешено уставился на романтика.

      – Ну, бей меня, сволочь, бей! – закричал он. – Перед сильными ты скачешь на задних лапках и хихикаешь. А меня, слабака, чего ж не побить. Давай, лупцуй! Хозяин, чтоб тебя!

      Романтик опешил от такой складной речи и опустил руки. Храп прекратился, из кучи рванья показалась заросшая седыми волосами голова.

      – Я сейчас встану и поубиваю всех! – прорычал разбуженный нищесвой.

      Фил и новичок испуганно присели. Убедившись, что носитель седой головы опять захрапел, они перешли на шёпот.

      – Не хочу тут жить, – повторил вполголоса Герт.

      – Не живи, пожалуйста! Давай, иди за ограду. Скоро ночь, квазиволки тебе будут очень рады. Костей не оставят.

      Аргумент подействовал, и новичок смолк.

      – Есть хочешь? – примиряющее спросил романтик.

      – А у тебя есть пища? Господин Фил…

      – Сейчас украдём немного.

      Фил подошёл к своей полке, пошарил под ней и нащупал железный мятый биганчик – нехитрую ёмкость, которой охотно пользовались и нищесвои и смотрилы последние дней десять. На цыпочках романтик подкрался к печке, покосился на полку с храпящим нищесвоем и аккуратно отлил в биганчик кипящего варева.

      – Жри, – благодушно посоветовал