Ложка дёгтя. Владимир Шлифовальщик

нужно срочно блокировать. Умные больно.

      – В Либре говорится: ум не есть порок, если он в нужной голове, – изрёк отец Гведоний, с сожалением отставляя ёмкость с напитком. – А у вас, дети мои, нужных голов не бывает.

      Он с любопытством метнул взгляд на прибывших и велел войти в дом.

      – Двое с ними, охранять, – скомандовал Халь и проворчал: – От таких умников всего можно ожидать.

      От сопровождающих отделились двое и подошли к священнику. Отец Гведоний, Фил, Герт и конвой последовали в дом. Друзья не успели как следует оглядеться, как очутились в небольшой комнатке, битком забитой разными вещами: ящиками, коробками и какими-то прозрачными ёмкостями.

      – Ну-ка, что там у вас, дети мои? – ласково промолвил священник, направляя на друзей накопник. Глянув на устройство, он обомлел: – О Лепест! Где ж вы столько ума набрали?! Неблокированные что ли?

      Услышав тревожные нотки в голосе отца Гведония, сопровождающие смотрилы немедленно навели оружие на напарников. Священник, бормоча «сейчас мы всё поправим», достал из ближайшего ящика прозрачный цилиндр, поколдовал над ним и приблизился к Филу.

      – Закатай-ка рукав, сын мой. Будет немного больно, на то и блокировка…

      Но заблокировать романтика он не успел. Со всей решимостью, которой у него имелось предостаточно, Герт обрушился на ближайшего конвойного и моментально обезоружил его. Второй ничего не успел сделать, потому как на этот раз и Фил не зевал. Ударом кулака по темечку он свалил охранника на пол.

      – Молодец! – успел похвалить его Герт, укладывая на пол своего конвойного. – Моя школа!

      Отец Гведоний внезапно выронил цилиндрик и попятился в угол. Он судорожно зашарил руками, пытаясь открыть коробку, стоящую в углу, но Герт направил на него явломёт и хищно улыбнулся:

      – Не надо дёргаться, святой отец! Воздень-ка лучше руки вверх.

      Священник послушно выполнил приказание. Новичок, держа его на мушке, подошёл к коробке и вытащил оттуда небольшую штуковину, похожую на маленький явломёт.

      – О! Дематор! – оживился Герт, довольно глядя на священника. – Хорошее оружие любишь, святой отец? А как же «возлюби ближнего своего»?

      – Лепест тебе не простит этого, – пролепетал отец Гведоний. – Поднять руку на священника – большой грех. Либра учит, что…

      – Нищесвоям будешь толковать, чему там Либра учит, – оборвал его новичок. – Хотя вряд ли ты сможешь рассказать после этого…

      Герт обшарил бесчувственного смотрилу, которого свалил на пол Фил, вынул свой накопник и направил его на священника.

      – Так… Ого, ну и хитрости же у тебя, святой отец! Что там в Либре написано: нужно делиться с ближними?

      Он тут же перекачал всю хитрость священника в накопник, заодно захватив и красноречие. Затем он содрал с отца Гведония оранжевый пояс, разорвал его на две части и ловко связал конвойных, успев мимоходом выкачать у них силу и разную мелочёвку вроде ловкости.

      – Вы отсюда всё равно не выберетесь, – прошипел отец Гведоний, потеряв хитрость, а вместе с ней и