Последние записки красивых девушек. Линн Уэйнгартен

всегда, оставила нас далеко позади: она умерла, и нам теперь придется ее догонять.

      – Не знаю, может, сейчас это прозвучит неуместно, – говорит Райан, – но я по тебе соскучился.

      Будь мы в другой версии реальности, а не в той, где оказались сейчас, у меня после этих слов по спине побежали бы мурашки от удовольствия. Поэтому отвечаю:

      – Я тоже. – Хотя разлука с Райаном, зимние каникулы и все, что происходило до сих пор, кажется таким далеким. Я даже вспомнить не могу, как скучала, да и вообще как что-то чувствовала.

      Глава 2

      Я сходила на лекцию. В голове пустота. В одно ухо вошло, в другое вышло – в остатке еще меньше, чем обычно.

      Сейчас послеобеденное время. Стою в туалете перед раковиной. Неподалеку две девчонки, мои ровесницы. Мы не дружим, но я знаю, как их зовут: Николь и Лея. Николь всегда носит здоровенные серебряные кольца-серьги, а Лея так туго стягивает хвост на затылке, что кажется, будто у нее вот-вот кожа на лице треснет. Они смотрят в зеркало, по очереди подводят глаза карандашом.

      Я не обращаю на них внимания, не замечаю ничего, пока не раздается рингтон – Лея получила эсэмэску. И через секунду раздается ее вопль:

      – Чума!

      Смотрю в их сторону. Николь подрисовывает нижнее веко, оттянув кожу так, что глаз чуть не вываливается наружу.

      – Что там?

      И хотя я знать не знаю, что скажет Лея, сердце как бешеное колотится в груди.

      – Ты ведь в курсе, что старший брат Ханны скоро станет полицейским?

      Николь энергично кивает, хвост прыгает в такт.

      – А ты заметила, что никто не объяснил, почему она умерла? Так вот, Ханна говорит, он сказал, что это… – Лея делает паузу перед тем, как выдать новость, – это самоубийство.

      Хотя я ничего не чувствую, у меня сводит живот, и сердце замирает. Наклоняюсь вперед, словно меня ударили под дых.

      Николь поворачивается лицом к Лее:

      – Жесть.

      – Прямо на Новый год, прикинь.

      – Ужас какой! – Николь задыхается от волнения. – А что она сделала?

      Лея пожимает плечами.

      – Брат Ханны не сказал.

      – Я в одной книжке читала, вроде бы женщины чаще всего травятся таблетками, но знаешь, я типа вижу ее вот так… – Николь складывает два пальца и засовывает в рот, а потом резко наклоняет голову набок с высунутым наружу языком.

      Вода все льется в раковину, и брызги летят на мою одежду. Похоже, меня сейчас вырвет.

      – Она никогда с головой не дружила… – говорит Лея.

      – Совсем без башни. Все знаменитости немного с приветом, только какая она знаменитость.

      – Ну да, типа знаменитость для себя самой.

      Раковина наполняется до краев. Вода уже льется на пол.

      Я поворачиваюсь к ним, внутри у меня что-то вспыхивает и загорается.

      – Не смейте говорить о ней в таком тоне, – говорю я, стараясь унять дрожь в голосе. Они поворачиваются ко мне, словно только что заметили. – Заткнулись, обе.

      – Типа привет? – хмыкает Николь. – А мы вообще-то