Квадратный корень из лета. Гарриет Р. Хэпгуд

замечание от учительского стола.

      «Миз», мысленно поправила я, и что еще за «детские хиханьки»? Нашел семилетнюю! Я уже сексом занималась! Я принимала необратимые решения, ужасные и судьбоносные! Я по возрасту уже машину водить могу!

      Учитель сердито смотрел на меня. Не в силах справиться с идиотской улыбкой, я притворилась, что пишу в невидимой тетради. Успокоившись, учитель отвернулся.

      Опустив взгляд на отсутствующую тетрадь, я подавила новый смешок. Я ошиблась: она не невидимая. Будь это так, я видела бы столешницу, а вместо этого передо мной зиял прямоугольник пустоты, вроде черно-белых точек в старом ненастроенном телевизоре. Именно таким я представляла себе неизвестную вязкую материю за пределами Вселенной, куда расширяется Большой взрыв.

      Может, я схожу с ума?

      Нагнувшись, я поглядела под парту. Простая деревянная столешница с комками окаменевшей жвачки, стикером «Фингербанда» и граффити.

      Но на парте по-прежнему зиял прямоугольник черно-белой телевизионной «каши».

      Он не увеличивался, не менялся и не двигался. Сгорбившись на стуле, я смотрела в него как зачарованная, унесшись в воспоминаниях на пять лет назад, где присутствовал мальчик.

      Чердак.

      И первый поцелуй, которого не было.

* * *

      – Пи-пи-пи, – подзуживал Томас из угла чердака. – Трусиха! В запястьях даже артерий нет.

      – Угу. – Я не отрывалась от анатомического атласа. Как и весь товар в книжном магазине Грея, атлас был подержанный, с изрисованными иллюстрациями.

      Томас не прав, в запястьях еще как есть артерии, но я уже решилась на клятву на крови. Я только хочу сперва полистать атлас, особенно страницы с мужской анатомией. Я перевернула атлас набок и наклонила голову. Как это вообще может…

      – А чем ты занимаешься? – Томас заглянул мне через плечо.

      Я громко захлопнула атлас.

      – Ничем. Ты прав, артерий нет, – солгала я, покраснев. – Чего сидим, кого ждем?

      – Давай руку, – сказал он, помахивая ножиком. – Упс!

      Нож взлетел в воздух. Когда Томас повернулся, чтобы его поймать, нож упал на кипу книг.

      – Дети, вы что там делаете? – загремел Грей с первого этажа.

      Я закричала в люк:

      – Ничего! Томас книги на полки расставляет. Мы решили воспользоваться экстравагантной новой системой под названием «ал-фа-вит»!

      Снизу донеслось приглушенное ругательство и оглушительный раскат хохота. Я обернулась. Томас уже поднял нож и увлеченно вырезал на книжном шкафу наши инициалы. Завтра Томаса здесь не будет. Мы никогда друг друга не увидим. На какой еще дурацкой планете такое возможно?

      До того, о чем я думала несколько недель, осталось меньше четырех часов.

      – Томас, тебя никто никогда не поцелует, – заявила я. Он посмотрел на меня, по-совиному моргая за толстыми стеклами очков. – И меня тоже.

      – Ладно, – сказал он и шумно вздохнул. – Приступим, что ли.

      Мы встали, что оказалось нелегко, – за лето я вытянулась на целую