Франсуа Винсент. Олег Ёлшин

гордо сиял старинный бронзовый герб, где готическим шрифтом были выбиты две литеры:

FV

      Он пробрался сквозь развалины забора и заглянул внутрь.

      – Все, как когда-то… Ничего не изменилось, – бормотал он.

      – А здесь должна находиться дверь, через которую он проходил к себе когда-то в детстве. Теперь ее нет.

      Пролез сквозь зияющий проем. Крыша местами отсутствовала, он рисковал, что на него свалится что-нибудь сверху, но сейчас его это мало беспокоило. Переходил из комнаты в комнату, из зала в зал, трогал стены и все бормотал.

      – Все, как и прежде…

      Зачем-то сел в большой зале на каменную скамью. Долго сидел так, дышал воздухом, потом закрыл глаза и словно растворился в этом пространстве. Солнечные лучи освещали помещения сквозь дыры в потолке и стенах. И эти голые каменные стены словно обнимали его, защищая своей толщей от всего, что находилось снаружи.

      Потом, очнувшись от обморока, вышел наружу и оглядел окрестности. И с какой-то неотвратимой силой его потянуло туда дальше. Перешел через маленькую мостовую, уперся в старый забор, в котором не было ни единой дыры. Неподалеку виднелся не очень большой, старинный дом, который и приковал его внимание. Он трогал руками стены забора, ходил вдоль него и не мог оторвать взгляда от маленького древнего строения. Похоже, там жили люди. Одиноко ходила лошадь и ела траву. Он не мог туда попасть, снова и снова ходил по мостовой, разглядывая камни и все вокруг…

4

      На следующее утро он сидел в номере испанского отеля и вспоминал:

      Вчера он прошел пять километров от тех развалин до ближайшего городка. Пока шел, не понимал, что с ним произошло, и это бесило. Всему должно быть объяснение! Потом раздражал французский таксист, который, не говоря ни слова по-английски, не понимал, почему нужно 200 километров ехать на такси. Но, когда увидел пятисотенные купюры, пожалел, что не учил русский язык. Сразу стал все понимать и довез до отеля.

      А сейчас он проснулся в дурном настроении и размышлял. Что-то не давало покоя.

      – Почему он бесится? Чего боится?… Не боится он ничего. Взрослый, сильный, умный мужик. Ну, не понимает он того, что с ним произошло – наплевать и забыть. Он не сумасшедший. И вообще… Что-то он расслабился. Если не может объяснить, значит, нужно просто забыть. Действительно, нужно было ехать в Куршевель или на сафари в Африку. Убить льва, полетать на вертолете над саванной, искупаться в океане. Его девчонка была бы счастлива. Давно он не был так взбешен.

      Решил ей позвонить. Телефон не отвечал.

      – Еще смеет не брать «трубку», – продолжал он изводить себя.

      Позвонил своему помощнику в офис.

      – Как дела?

      – Нормально, шеф.

      – Звоню не для того, чтобы слышать твое «нормально». Как дела?

      – Понимаете…

      Наступила долгая пауза. Его зам. всегда с трудом выговаривал слова, когда возникали проблемы, словно эти слова что-то весили.

      – Не тяни, – поторопил он его.

      – Поступила информация, что у вашего,… как сказать…. друга хороший проект. Мэрия им заинтересовалась.

      – Мэрия – не красные стены, а живые люди.

      – Вот