Охота на мамонта. Олег Ёлшин

так рано? – от неожиданности вздрогнула она.

      – Обычно мы работаем до восьми часов, но сегодня у нас переучет, – грустно ответил он.

      – А-а-а, понятно, кости пересчитывать будете, – неожиданно вырвалось у нее.

      – Простите? – удивленно уставился на нее служитель музея. Она в смущении промолчала. Но пожилой экскурсовод внимательно и серьезно на нее посмотрел и почему-то произнес:

      – Нет, не кости – деньги.

      Никому другому он не сказал бы такого, но этой странной девушке почему-то сказал. А она вдруг спросила:

      – А в вашем музее нельзя устроиться на работу?

      Он удивился, потом спросил:

      – Зачем вам это? – в его глазах застыло искреннее изумление. А она горячо добавила:

      – Я могу делать все, что угодно. Могу уборщицей или смотрителем в зале. Могу в гардеробной подавать одежду!

      Тот продолжал на нее какое-то время смотреть, потом грустно произнес:

      – Нет, милая девушка, музею больше не требуются сотрудники, скорее, наоборот. Сейчас многих будут сокращать, – помолчал немного и добавил:

      – Сегодня у нас заседание, где и будет решаться вопрос, как нам жить дальше. История больше никому не нужна. Работники музеев теперь живут хуже дикарей, – и показал на картинку, где было изображено племя доисторических людей. Она с сожалением кивнула, посмотрев на картину и снова на него. А глаза ее странно загорелись.

      – Это не дикари! – серьезно возразила она. И в запале продолжила:

      – А, может быть, вам просто…, – воскликнула это и снова перевела взгляд на картину.

      – Что? – почему-то с надеждой спросил он, глядя на странную посетительницу. Но она запнулась, ничего не ответив. Потом произнесла:

      – Нет-нет! Ничего! Не обращайте внимания, – помолчала немного, – это я так, о своем! – и стремительно вышла из просторного зала, где совсем недавно чувствовала себя, как дома. А служитель музея, проводив ее взглядом, долго и внимательно изучал картину, словно видел ее впервые.

      Наконец, она вернулась домой и в смятении бросилась на кровать. Думать не хотелось ни о чем, а что ей делать, она не знала.

      – Нарисовать дождь! Эту удивительную черную грозу с яркими всполохами и солнцем в округлом окошке.

      Подошла к компьютеру и за считанные минуты передала на экране свои ощущения от грозы, от ледяной воды, которая умывала город. И снова на ее страничку начали заходить люди. Великое множество людей. Снова они спорили, говорили, кричали электронными голосами. Вспоминали, когда в последний раз подставляли лицо каплям дождя. Но, она их не видела. Даже не знала, как их зовут. Какие-то электронные клоны, копии людей, подобия живых особей со странными именами. А хотелось чего-то другого. Настоящего! Чего – она не знала, только вспоминала мамонта и еще того человека с копьем.

8

      На следующее утро, проснувшись, сразу же в ужасе вспомнила обо всем. Еще один день нависал над ней, продолжая испытывать.