Хроники тонкого мира. Дар Богородицы. Странник. Татьяна Новокрещёнова

черты лица, обрамленного темными блестящими волосами, ангельские ямочки на щеках и улыбка, которой позавидовали бы звезды Голливуда; а кожа настолько гладкая, что манила желанием прикоснуться украдкой. Мой взгляд тонул в бесконечности его проникновенных глаз в оправе темных пушистых ресниц. Он был в одежде небесно-голубого цвета. Даже не знаю, как ее назвать. Хитон… или свободная рубаха с цельнокроеными короткими рукавами, украшенная рубинами и изумрудами, ограненными в виде шестиугольников.

      – Мама, кто это? – спросил Матвей, который тоже увидел его.

      – Сын, это Боженька (железная женская логика, из золотого облака ведь вышел!).

      А поскольку я чувствовала к нему такое же тепло, как к Страннику, я подумала, что мой Учитель – Бог. Ведь мужчину именно c этим лицом я видела «сквозь» физическое тело Странника, когда сидела напротив него в его кабинете.

      Мне сразу вспомнилась песня Joan Osborne «What if God was one of us?». Я лежала и пыталась восстановить в памяти слова, а Он находился рядом:

      What if God was one of us?

      Just a slob like one of us

      Just a stranger on the bus

      Trying to make his way home.

      Что, если бы Бог был одним из нас?

      Такой же недотепа, как многие;

      Едет домой в автобусе в поздний час,

      Под дождем промочив свои ноги…

      (Не совсем точный, но зато почти литературный перевод)))

      Странник, конечно же, не был недотепой, и ездил он не на общественном транспорте, а на «Хаммере», но песня почему-то врезалась в душу…

      Мужчина подождал, пока я уложу детей, и мы пошли в спальню. Там наши тонкоматериальные тела стали очень близки. Я ужасно возгордилась тем, что была почти единственной (если не единственным человеком на Земле), кто увидел Бога.

      …На следующий день во время визита к Страннику я обо всем ему рассказала. Он сказал мне:

      – Не богохульствуй. Я – не Бог.

      И все же по наитию я подошла к нему, когда он разговаривал по телефону, и поцеловала ему руку.

      Позже я узнала, что была недалека от истины.

      С тех пор несколько дней Он не пропадал ни на минуту. Все время был рядом. Когда я была на кухне, сидел на диване. Лежал рядышком, когда я спала (прямо как Эдвард Каллен из «Сумерек»). После того, как я укладывала детей, мы предавались любви и очень много общались.

      Я увидела, что моя тонкоматериальная внешность изменилась. Если у Афины были волосы медового цвета и васильковые глаза, то теперь я стала шатенкой с длинными прямыми волосами; глаза цвета ореха были точь-в-точь, как у Него. У меня были такие же ровные зубы и ямочки на щеках.

      Он показал мне одно интересное место – свое убежище в тонком мире. Это просторное светлое помещение, сделанное внутри скалы. Там много стеллажей с большим количеством аккуратно расставленных артефактов и круглый стол-алтарь с высеченной на столешнице пентаграммой, вокруг которого три кресла. Одна из стен была увешана шкурами зверей, на них висело многочисленное оружие.

      Если читатель