Брожу по строчкам старого письма. (Всё проходит… Всё остаётся…). Надежда Шугай

снеговик. Весной растаю…

      «Встречают по одёжке? Что ж, смотри…»

      Встречают по одёжке? Что ж, смотри:

      (Плащ кожаный, причёска, тонна грима.)

      Весёлая улыбка Арлекина,

      Кому какое дело, что внутри.

      Экзамен сдан. Пускай себе – на три.

      (Кроссовки, джинсы, стрижка, сигарета.)

      – Сударыня! Да право, Вы ли это?

      – Да, Сударь, Я… Но нам не по пути.

      Кричаще-робкое: «О господи, прости!»

      (Платок на косы. Тёмненькое платье.)

      И туго забинтовано запястье,

      Что резко бритвой – в сумраке тоски.

      А плащ порвали крысы на куски,

      Пытаясь впрок набить голодные желудки…

      Хоть им на пользу.

      «И немо, сжав до боли кулаки…»

      И немо, сжав до боли кулаки,

      Крик заглушая, рвущийся на волю,

      Я ухожу. Нет! Я не стану спорить…

      В ночи призывно светят маяки.

      Сухие губы. Облизнуть бы. Нечем…

      Стук сердца. Где-то там, в висках.

      И воздух кончился… Да что ж так грудь узка?

      Мгновенье – а длиною в бесконечность.

      Я умерла?.. Нет. Возродилась снова.

      Шумит, волнуясь, старый тёмный лес.

      Поспорить бы с проделками небес,

      Но сил уж нет, чтоб с сердца снять оковы.

      Мгновенье, доводящее до края,

      До черноты… до полной пустоты…

      Я умерла?.. Нет. Снова я рыдаю.

      Синеет небо. Стайкой по нему

      Курчавые воздушные барашки.

      Я умерла?.. Нет. Снова я живу.

      «В темноте: без компаса, без карты…»

      В темноте: без компаса, без карты,

      День и ночь бреду я наугад.

      Прыгают рассветы и закаты,

      Сладость набирает виноград…

      Сквозь толпу чужих советов – мыслей,

      По ухабам, разбивая лоб,

      То ползу, то вдруг взмываю ввысь я,

      То стою на месте, словно столб.

      В бесконечность тянется дорога,

      Что так коротка и так длинна.

      То прошу я помощи у Бога,

      То привалом манит Сатана.

      От себя – собою же спасаясь,

      То в раю ищу я, то в аду

      Тропку, по которой, не мотаясь,

      Прямиком к самой себе приду.

      В темноте: без компаса, без карты,

      Я упрямо двигаюсь вперёд.

      Прыгают рассветы и закаты,

      Кислым виноградом – сводит рот.

      «Грустные мысли спрячу я в шкаф…»

      Грустные мысли спрячу я в шкаф,

      Пусть там пылятся в старых мешках.

      Никому совершенно не нужные,

      Измятые… не отутюженные.

      Может, достану их лет через сто,

      От моли проветривая пальто

      С крупными, яркими пуговицами,

      В котором когда-то, давным-давно,

      Птичкой порхала по улицам.

      Дней пролетевших запах вдохну

      И окунусь с головой в волну

      Ностальгически-трепетной грусти

      По далёкой наивной юности…