Дети палача. Месть иссушает душу. Дмитрий Видинеев

почувствовал, что должен, да-да – должен прибыть сюда. Вот так вот, казалось бы без всякой причины. Это как червь в голове. Теперь, кажется, я знаю причину всего этого. Ты и есть – причина.

      – Ты когда-нибудь слышал о Нэбе? – спросил Фарамор.

      – Конечно. Это один из десятков древних, сейчас уже почти забытых богов.

      – Так вот причина – это Нэб. Я должен открыть ему путь в этот мир. Если честно, мне самому все это не очень понятно, – Фарамор усмехнулся. – Если бы мне еще вчера кто-нибудь сказал, что я буду говорить подобные вещи… – он покачал головой. – Все это похоже на бред.

      Блэсс задумался, глядя на языки костра.

      – Кажется, все встает на свои места, – тихо произнес он. – Ничего не случается без причины. Ты ведь только начал свой путь. Тебе будет нужна помощь. Чернокнижники приходят в Исходные земли, дабы подготовить мир к прибытию Нэба. Теперь это очевидно. Ну, что же, мне это по душе.

      – Чтобы Искра разгорелась, мне нужно убивать, – сказал Фарамор.

      Блэсс вскинул бровь, отчего шрам не его лбу перекосился.

      – Отлично.

      Фарамора удивило такое равнодушие колдуна к человеческой жизни.

      – Отлично?.. Знаешь, вчера ночью самое странное существо, какое я видел, лишило меня жалости, но ты…

      – Есть много причин, почему человек становится жестоким, – резко заметил Блэсс.

      – Да? И какова же твоя причина?

      Блэсс замялся. В глазах мелькнул злобный огонек, будто они на мгновение заглянули в прошлое и увидели то, что лишило колдуна жалости.

      – Я расскажу, но… не сейчас. Пока скажу лишь одно: причин ненавидеть людей у меня достаточно.

      – Все люди разные, – произнес Фарамор.

      – Конечно, разные. Вот только иногда в жизни случаются события, после которых уже не хочется выискивать в людях что-то хорошее. Сам того не желая, видишь в них лишь убожество и мерзость. Не знаю, почему так происходит… должно быть, настолько привыкаешь к ненависти, что это чувство начинает нравиться, и ты уже не желаешь от него избавляться. Ты ненавидишь всех и никого в отдельности. Но я не настолько бездушен, как могло бы тебе показаться после моих слов. Нет, не настолько… Есть все же люди, которые вызывают во мне интерес и уважение… и даже жалость.

      Фарамор задумался. Блэсс вызывал в нем неоднозначные чувства, но все же он склонялся к мысли, что колдун ему скорее нравится, чем нет.

      – Вчера я и ворхи разгромили лагерь лесорубов, – сказал он. – После того, как все закончилось, мне хотелось знать, что эти люди получили по заслугам. Нет, это не слишком меня беспокоило, но все же что-то внутри меня желало видеть их вину. Это… – Фарамор на несколько мгновений замолчал, собираясь с мыслями. – Это, как во время казни…

      – Я тебя понимаю, – Блэсс подбросил в костер веток и посмотрел в глаза юноши. – Тебе нужен повод. То странное существо, о котором ты говорил, возможно, и убило в тебе жалость, но не сомнение. Думаю, со временем Искра избавит