Если ты еще веришь…. Ольга Скоробогатова

Она никогда не придавала значения своей внешности, не ухаживала за собой, как большинство женщин. Ей все было дано природой – стройность фигуры, темные волнистые волосы и удивительно глубокие карие глаза. Одевалась она всегда просто, но аккуратно, без изысков и лоска. Ей нравилась удобная спортивная одежда, а сын, когда подрос и стал зарабатывать, покупал ей красивые модные вещи, но она надевала их только в тех случаях, когда хотела ему угодить. Жизнь ее была несколько однообразной – работа и дом, но смыслом жизни был только Денис. Конечно, она могла раньше выйти замуж, в ее жизни было двое мужчин, одного из них она любила. Бывает, что даже любящие люди не всегда могут соединиться, быть вместе. Так вышло и у Екатерины Дмитриевны. Она не жалела, что не вышла замуж за того другого. Мужа надо любить. Иначе она не могла.

      – Что грустишь, мам? – спросил улыбающийся Денис.

      – Я тебя и не заметила! – вздрогнув, воскликнула она. – Напугал!

      – Есть хочу.

      – Давай завтракать, – сказала Екатерина Дмитриевна, и придвинула к нему тарелку с нарезанным сыром и хлебом. – Какие у тебя планы?

      – Загоню машину в ремонт и уеду в деревню, – жуя, ответил Денис.

      – Ты так и не подал заявление в милицию. Тебе машину разбили, а ты так ничего и не предпринимаешь.

      – Ну, почему, мам, я ее в ремонт сдаю! – и засмеялся. – А потом продам.

      – Но ведь ты должен узнать, кто это сделал!

      – Я и так знаю. Не своими руками, конечно.

      – Думаешь, он и к этому причастен.

      – Уверен. – Денис посмотрел на мать, потом улыбнулся и спросил. – Почему ты так и не вышла замуж?

      – Не хотела.

      – Но ведь, у тебя был кто-то? Есть?

      – Есть. Но он мне друг.

      – Ты имеешь в виду Николая Петровича?

      – Да. Его.

      – У меня тоже был друг…

      – Это немного другое.

      – Между мужчиной и женщиной не может быть дружбы! – сказал Денис.

      – Много ты понимаешь! – усмехнулась Екатерина Дмитриевна.

      – Да! И не говори ему ничего. Молчи. Я сам со всем этим разберусь. – Он улыбнулся, поцеловал ее в щеку, взял сумку и ушел.

      Прошла неделя. Лена закрутилась на работе, пока болела Лиза. Находясь в постоянных разъездах, она, в конце концов, даже соскучилась по своей спокойной сидячей работе. Она уже не казалась ей такой скучной, как раньше, и Лена с нетерпением ждала выхода Лизы с больничного. Она редко вспоминала свою первую поездку, вернее, старалась реже вспоминать, но когда перед глазами всплывало все произошедшее там, ей становилось одновременно и стыдно, и трепетно. Где-то внутри нее вдруг возникала горячая волна, а дух захватывало так, будто летишь с высоты на качелях…

      Она долго боролась с собой, но чувство вины перед мужем почему-то исчезало при одной мысли о том чувственном наслаждении, которое она пережила тогда. С человеком, в которого была влюблена в школе, и которого случайно встретила спустя столько лет. Ее реакция на эту встречу была более чем откровенна – у нее дрожали коленки, заплетался язык…

      Видимо,