Богохульство. Дуглас Престон

вулкана примерно во времена динозавров. Немного погодя по влажному песку прошел какой-то жук. Неприметный исторический момент окаменел и остался на века. – Хазелиус с благоговением прикоснулся к камню. – Ни одно творение человека – ни «Мона Лиза», ни Шартрский собор, ни даже египетские пирамиды – ничто не проживет на свете так долго, как следы жука на мокром песке.

      Форда эта мысль странным образом взволновала.

      Хазелиус провел пальцем по дорожке, проложенной древним насекомым, и выпрямился.

      – Что же! – воскликнул он, хватая Форда за плечо и с чувством его пожимая. – Надеюсь, мы с тобой подружимся.

      Форд вспомнил предупреждение Локвуда.

      Хазелиус повернулся в сторону юга и жестом обвел поверхность горы.

      – В палеозойскую эру тут было громадное болото. А века спустя это место стало одним из богатейших в Америке месторождений угля. Его добывали в пятидесятые. Старые туннели прекрасно подошли для «Изабеллы».

      Лицо Хазелиуса, почти без морщин, освещало солнце. Он улыбнулся Форду.

      – Лучшего места для нее было невозможно найти, Уайман. Тут мы одни, никто нам не мешает, и мы никого не тревожим. Но для меня главная прелесть – это красоты здешних мест. Ведь загадка и красота играют в физике важнейшую роль. Как говорил Эйнштейн, самое прекрасное в мире – таинственность. Она – источник всех настоящих наук.

      Форд смотрел на солнце, медленно опускавшееся на западе к глубоким каньонам. Казалось, это золотой шар, преобразующийся в медь.

      – Готов спуститься под землю? – спросил Хазелиус.

      Глава 5

      Джип, виляя и подпрыгивая на ухабистой почве, отправился назад, к дороге. Когда, очутившись на полосе ровного асфальта, Хазелиус снова прибавил скорость, Форд взялся рукой за потолок и постарался не обнаруживать тревоги.

      – Ни единого копа! – улыбаясь, воскликнул Грегори.

      Проехав с милю, они увидели ворота, встроенные в двойную ограду. Верх забора укрепляла спираль из колючей проволоки, между собой заборы были соединены цепями. Хазелиус ударил по тормозам в последнюю секунду. Завизжали шины.

      – Все, что внутри, – охраняемая секретная зона.

      Он подошел к столбику и набрал на клавиатуре код. Ворота, издав гудок, открылись. Хазелиус въехал внутрь и остановил джип рядом с другими машинами.

      – Лифт, – сказал он, указывая кивком на высокую башню, примостившуюся сбоку горы. Подъемник, точно гирлянда, обвивала спираль из антенн и спутниковых тарелок.

      Они приблизились к лифту. Хазелиус вставил карту в прорезь на автомате перед металлическими дверьми и приложил руку к сканеру ладони. Мгновение спустя послышался знойный женский голос:

      – Добрый день, мой дорогой. Что это с тобой за парень?

      – Это Уайман Форд.

      – Дай взглянуть на твою кожу, Уайман.

      Хазелиус улыбнулся.

      – Она имеет в виду: приложи ладонь к сканеру.

      Форд прижал руку к теплому стеклу. Внутри двинулась вниз полоска света.

      – Подождите.