По следу волчицы. Вера Пескова

на кухню, где застала меня завтракающей в гордом одиночестве. Ничего не объясняя, резко сказала:

      – Собирайся. Я тебя к бабушке отвезу.

      Не просьба, а приказ.

      – Когда? – спросила я с набитым ртом.

      – Сейчас. Пакуй вещи. Быстро. Выезжаем через пять минут.

      И пулей вылетела из кухни, оставив меня удивленно пялиться на пустой дверной проем.

      С Эйнаром попрощаться не дали. Я с грустью отметила, что он и сам не вышел меня проводить. Разглядела только его точеный профиль, когда на минуту приоткрылась дверь в папином кабинете, впуская внутрь пару Бета-волков, папиных помощников.

      Непонятное волнение возникло в душе. Не волнение даже, предчувствие чего-то плохого. Я взглянула на маму, ожидая хоть каких-нибудь объяснений. Но она лишь схватила меня за руку и торопливо потянула к машине, припаркованной у ворот. Так, ни сказав никому ни слова, мы уехали к бабушке, на Черное море.

      ГЛАВА 2

Июль, 2005 г.

      Бабушку ту я никогда прежде не видела.

      Она жила недалеко от Ольгинки, в одноэтажном деревянном домике с покосившейся калиткой и ставнями, выкрашенными в желтый канареечный цвет. Это невольно напомнило мне о лавочке в парке, о первом поцелуе с Эйнаром… так хотелось поскорей вернуться домой и снова его увидеть!

      Зачем мы вообще сюда приехали?

      Сглотнув слезы, я вылезла из машины и поплелась к домику вслед за мамой, упорно молчавшей всю дорогу.

      У калитки мама остановилась в нерешительности.

      – Ирина Федоровна, – тихонько позвала она, вглядываясь в пустой двор, в темные окна старого дома.

      Ответа не последовало.

      – Бабушка! – громко выкрикнула я.

      – Кто тут кричит? – отозвались мне низким грудным голосом откуда-то из сарая, – Нет никого. Уходите по добру, по здорову!

      – Ирина Федоровна, это я – Вера. Я…я Киру к вам привезла, погостить немного.

      Тишина. Мы с мамой переглянулись, и она пожала плечами, как бы извиняясь за такой нерадушный прием. Поставила дорожную сумку у калитки и потянулась было к ручке. Но тут во дворе показалась и сама бабушка. В длинном сарафане и цветастом переднике на не по-стариковски стройном теле. Темные короткие волосы перевязаны косынкой, грязное измазанное землей полотенце перекинуто через плечо, а зажатый в руках передник полон мелких черных ягод смородины.

      И белые татуировки тонкими узорами тянутся по рукам, точь в точь как у меня.

      – Уходите, – еще раз сказала женщина и, развернувшись к нам спиной, неспеша направилась к дому.

      – Ирина Федоровна, пожалуйста! – жалостливо раздалось ей вслед.

      Я знала, что мама не привыкла просить. У нас в доме она была главной, даже отец – глава стаи – с ней не спорил. Она никогда не кричала, просто потому что знала, ее просьбы будут выполнены. А тут какая-то старая волчица от нее нос воротит. Я подумала, что мама не вытерпит, разозлится и выскажет сейчас незнакомой бабушке все, что о ней думает. Но мама даже и не думала повышать голос, она просто стояла и умоляюще смотрела старой волчице в спину.

      Уже