Путь королей. Брендон Сандерсон

и вспоминая те дни, когда выслеживать лургов было куда интереснее.

      – Итак, – заговорила Лараль, скрестив руки на груди, – что ты собираешься делать? Если отец решит послать тебя в Харбрант?

      – Не знаю. Лекари никого не принимают до шестнадцатого Плача, так что у меня еще есть время подумать.

      В Харбранте обучались лучшие лекари и целители. Все об этом знали. Болтали, там больше госпиталей, чем таверн.

      – Похоже, отец вынуждает тебя сделать то, что хочется ему, а не тебе, – заметила Лараль.

      – Но так у всех! – Кэл почесал в затылке. – Другие мальчики станут фермерами, ведь их родители фермеры, а Рал только что сделался новым городским плотником. Он не возражал, потому что этим занимался его отец. Почему я не должен становиться лекарем?

      – Я просто… – Похоже, Лараль рассердилась. – Кэл, если ты пойдешь воевать и добудешь осколочный клинок, то станешь светлоглазым… И тогда… Ох, это все бесполезно.

      Она ушла в себя и еще плотнее скрестила руки.

      Кэл почесал в затылке. Она и в самом деле вела себя очень странно.

      – Можно и на войну отправиться ради чести и всего прочего. Но особенно мне бы хотелось путешествовать. Повидать другие края.

      Он слыхал об экзотических животных – громадных панцирниках, поющих угрях. О Ралл-Элориме, городе теней, и о Курте, городе молний.

      Кэл потратил немало времени на учебу в последние годы. Мать все твердила, что не надо лишать его детства, уделяя так много внимания будущему. Отец возражал – испытания для желающих обучаться у харбрантских лекарей очень суровы. Если Кэл хочет не упустить свой шанс, нужно обучиться всему заранее.

      И все же, стать солдатом… Другие мальчики мечтали, как вступят в армию и будут сражаться за короля Гавилара. Также говорили, будто наконец-то начнется война с Йа-Кеведом. Что бы он почувствовал, увидев тех, о ком рассказывали столько историй? Сражаясь бок о бок с великим князем Садеасом или Далинаром Черным Шипом?

      В конце концов лург понял, что его обманули. Он устроился на камне, чтобы снова сплести себе кокон. Кэл подобрал с земли маленький гладкий камень и положил Тьену руку на плечо, не давая мальчику опять ткнуть усталую амфибию. Кэл шагнул вперед и двумя пальцами аккуратно подтолкнул лурга, заставив его перепрыгнуть с валуна на свой камень. И вручил Тьену, который широко распахнутыми глазами смотрел, как лург плетет кокон, выплевывая влажный шелк и обматывая лапками вокруг себя. Кокон изнутри был водонепроницаемым, запечатанным сухой слизью, но дождевая вода его растворяла.

      Кэл улыбнулся и отхлебнул из фляги. Вода была прохладная и чистая, отстоявшаяся, без крема. Крем – похожая на ил коричневая субстанция, растворенная в дожде, – мог сделать человека больным. Об этом знали все, не только лекари. Вода должна отстаиваться день, потом ее сливали, а из осадка гончары делали посуду.

      Лург наконец-то закончил кокон. Тьен тотчас же потянулся за флягой.

      Кэл высоко поднял ее:

      – Тьен, он устал и больше не будет скакать туда-сюда.

      – Ой.

      Кэл опустил флягу и похлопал брата по плечу:

      – Я