Сокол над Босфором. Военные преобразования в Османской империи в XVIII веке. Александр Свистунов

безнадежно запоздалыми. У империи уже не было ни войск, ни денег, чтобы компенсировать неудачи первых лет войны. При этом, османское правительство продемонстрировало полное бессилие на международной арене – оно не смогло найти союзников и не обратило внимание на потенциального союзника в лице восставшего Емельяна Пугачева, в отличии от России, всячески поддержавшей мятежных греков.

      На удачу турок, серьезное усиление России обеспокоило Францию, которая направила в Стамбул своего агента – барона Франсуа де Тотта, который должен был оценить военный потенциал Османской империи. Французский посол Сен-При вообще предлагал султану помощь в отправке в Турцию целой группы военных специалистов для усиления ее вооруженных сил, но консервативное крыло правительства и тут сказало свое решающее слово, вследствие чего наняли лишь Тотта, который занялся реорганизацией артиллерии и инспекцией крепостей у Босфора и Дарданелл.

      После того, как 20 июня 1774-го под Козлуджи уступавший в численности русский корпус наголову разбил султанскую армию, собранную из последних резервов, турецкому правительству ничего не оставалось, кроме как просить мира. По условиям Кючук-Кайнарджийсого мирного договора Турция, помимо прочего, теряла своей контроль над Крымом. Это был крах. Поражение воспринималось как трагедия не только правящей элитой, но и простыми гражданами империи. Даже самые упертые консерваторы начали постепенно осознавать неизбежную необходимость перемен. Уже упомянутый выше Ахмед Решми-паша составил подробный отчет, в котором указывал причины поражений армии и давал неутешительную оценку текущему состоянию военной системы страны. Он писал, что войска совершенно не соответствуют требованиям времени в вопросах выучки и вооружения, что процветает коррупция, а на должности главнокомандующих назначаются некомпетентные люди.

      К сановникам империи пришло понимание, что надо что-то менять, но как это делать, они по прежнему не имели представления. Они продолжали принимать на службу отдельных военных специалистов, таких как англичанин граф Рамси Кэмпбелл, который возродил созданную Бонневалем геометрическую школу и начал готовить артиллерийские и инженерные кадры для армии. В 1776-м году один из немногих турецких флотских офицеров, положительно проявивши себя при Чесме, адмирал Гази Хасан-паша открыл военно-морскую школу для подготовки кадров на флот. Впоследствии, в 1784-м году эта школа была аккредитована в качестве Императорской Военно-Морской академии.

      Османские мушкеты XVIII века

      Военных советников продолжала предоставлять Франция – если в 1775-м году из было двадцать, то в 1780-м их число возросло до трехсот. И все шло хорошо до того момента, когда на должность посла в империю был назначен граф Огюст де Шуазель-Гуфье, известный своими про-греческими взглядами. Тут же, как назло, вскрылись тайные сделки между Францией и египетскими сепаратистами. Ну а гвоздем в гроб франко-турецкой