Круглый год с литературой. Квартал третий. Геннадий Красухин

скульптора М.М. Антокольского. Был учителем многих поэтов, в том числе Беллы Ахмадулиной. Дружил с Цветаевой до её эмиграции.

      Довольно долго с 1919 по 1934 год работал режиссером в драматической студии под руководством Вахтангова, потом в театре имени Вахтангова. Для театра написал инсценировку по роману Г. Уэллса «Когда спящий проснётся».

      В Великую Отечественную войну руководил фронтовым театром. В 1945 году был режиссёром Томского областного драматического театра имени Чкалова.

      В 1942 году на фронте погиб младший лейтенант Владимир Павлович Антокольский – сын поэта. Павел Антокольский написал о нём поэму «Сын», за которую получил сталинскую премию.

      Много переводил французских, болгарских, грузинских и азербайджанских поэтов.

      В связи с последними мне хочется процитировать из книги Бенедикта Сарнова «Перестаньте удивляться»:

      «В Баку на какое-то местное литературное мероприятие приехала делегация писателей из Москвы. Был банкет. И во время этого банкета Мир-Джафар Багиров (тогдашний азербайджанский сатрап, человек страшный, говорили даже, что он страшнее, чем его выкормыш Лаврентий Берия) вдруг – ни с того ни с сего – обратил свой неблагосклонный взор на Самеда Вургуна.

      Он погрозил ему пальцем и прорычал:

      – Смотри, Самед!…

      И долго ещё нес в адрес растерявшегося Самеда что-то угрожающее.

      За этим его рычанием слышалась такая лютая злоба и такая неприкрытая угроза, что все присутствующие, особенно москвичи, почувствовали себя неловко. А Павел Григорьевич Антокольский даже не выдержал и вмешался.

      – Товарищ Багиров, – сказал он. – Почему вы так разговариваете с Самедом? Мы все высоко ценим этого замечательного поэта, и мы…

      Багиров обратил на Антокольского свой мутный взор и, склонившись к кому-то из своих топтунов-шаркунов, спросил, кто это такой. Ему объяснили. Тогда, повернувшись к Павлу Григорьевичу, он негромко скомандовал:

      – Антокольский. Встать.

      Антокольский встал.

      Багиров сказал:

      – Сесть.

      Антокольский сел.

      Вопрос был исчерпан. Банкет продолжался».

      Вот в какое страшное время жил Павел Григорьевич Антокольский. И вот какие унижения ему, порядочному человеку, приходилось сносить за свою большую жизнь: он умер 9 октября 1978 года.

      Стихи у Антокольского были разными. Есть среди них и замечательные. Например, строки об Иерониме Босхе:

      Художник знал, что Страшный суд напишет,

      Пред общим разрушеньем не опешит,

      Он чувствовал, что время перепашет

      Все кладбища и пепелища все.

      Он вглядывался в шабаш беспримерный

      На чёрных рынках пошлости всемирной.

      Над Рейном, и над Темзой, и над Марной

      Он видел смерть во всей её красе.

      Я замечал в сочельник и на пасху,

      Как у картин Иеронима Босха

      Толпились люди, подходили близко

      И в страхе разбегались кто куда,

      Сбегались вновь, искали с ближним сходство,

      Кричали: «Прочь! Бесстыдство! Святотатство!»

      Во избежанье Страшного суда.

* * *

      Олег Михайлович Дмитриев, родившийся 1 июля 1937 года, был довольно близким моим товарищем. Мы познакомились в университете, куда он пришёл читать свои стихи. Не помню, работал ли он ещё в «Юности» или перешёл в «Литературную газету», но печатался он в то время довольно много. Вместе с Владимиром Костровым, Владимиром Павлиновым и Дмитрием Сухаревым они выпустили коллективную книжку «Общежитие», о которой я написал в журнале «Смена». Знакомство наше укрепилось ещё больше. А потом оно обросло ещё и общими близкими знакомыми – Сашей Рыбаковым, прозаиком, сыном известного писателя, Валерой Осиповым, прозаиком и киносценаристом.

      Особенно проявился верный своим друзьям Олег, когда хамски сняли отца шестнадцатиполосной «Литературной газеты» Виталия Александровича Сырокомского. Сняли из-за всесильного члена политбюро Громыко, в день рождения которого у нас в газете появилась статья о происках председателя жилищного кооператива МИДа. Громыко расценил это как выпад против него лично. От Сырокомского немедленно отвернулись знакомые. Даже другие наши замы главного редактора предпочли не замечать своего отставного начальника (Сырокомский был первым замом), с которым они жили в одном доме. А Олег не просто продолжил знакомство. Он писал Виталию Александровичу и его жене Ире Млечиной шутливые стихи, отвлекал их от свалившихся на их плечи несчастья, поддерживал их.

      Прочитайте стихотворение этого рано умершего поэта:

      Здесь бродят псы, доверчивы и тощи,

      К прохожим льнут – не отогнать никак!

      Хозяева на новую жилплощадь

      С собой не