Круглый год с литературой. Квартал второй. Геннадий Красухин

«Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика», «Бриллиантовая рука», «Иван Васильевич меняет профессию».

      Его песни исчисляются сотнями. Их исполняют и отдельные актёры и всякого рода ВИА.

      И всё же выше всех я ставлю его песни из фильмов Гайдая.

      Умер Дербенёв 22 июня 1995 года.

* * *

      Тита Михайловича Коржикова, крупного хозяйственника, отца Виталия Титовича Коржикова (родился 12 апреля 1931 года) арестовали и расстреляли в 1937-м, а мать много лет провела в лагерях.

      Коржикова воспитывали родственники из Мелитополя. Во время войны они были в эвакуации в Алма-Ате. После войны вернулись в Мелитополь. Но попытка Коржикова поступить на факультет журналистики МГУ оказалась бесперспективной. Коржиков год проучился в Мелитопольском пединституте, а потом сумел перевестись в Московский государственный педагогический институт.

      Распределили его на Сахалин, где он, помимо имевшейся уже профессии учителя, освоил профессию моряка. Там же стал публиковаться. В 1958 году выпустил первый стихотворный сборник «Морской конёк». После нескольких последующих книг стихов стал печатать повести для детей, которые принесли ему популярность: «Первое плаванье» (1961), «Мореплавания Солнышкина», «Коготь динозавра» (обе – 1979), «Волны словно кенгуру» (1989).

      Прекрасная полубыль-полусказка «Даёшь!» о приключении судна с годами разрослась в тетралогию.

      Мне посчастливилось присутствовать на чтении Виталием Титовичем своих произведений детям. Был в командировке на Дальнем Востоке. Посоветовали сходить на авторский вечер Коржикова. Господи, с каким удовольствием слушали писателя дети. Как долго потом тормошили, расспрашивали о жизни, делились своим.

      И хотя Виталий Титович к тому времени уже не писал стихов, хочется процитировать его «Кораблик совести». На мой вкус, Коржиков не только прекрасно прописал свой портрет, но и дал чудесную зарядку психике своего читателя:

      В начале давнего пути,

      В начале повести

      Ты подхватил меня: «Лети!» —

      Кораблик совести!

      Ты подхватил. А век дрожал,

      А век неиствовал.

      Но ты на совесть курс держал,

      Своё насвистывал.

      Нам рано выпало мужать

      В сплошной бедовости.

      Зато мы знали: так держать,

      Кораблик совести!

      И там, где в ярости крепчал

      Заряд свинцовости,

      И ты под рёбра получал,

      Кораблик совести!

      И нам под вызов: «Не скули!» —

      Неуспокоенный,

      Не раз случалось на мели

      Хлебать пробоиной.

      Но сколько б в жизни ни хлебал,

      Дитя рисковости,

      Ты выплывал, ты выгребал,

      Кораблик совести!

      Ты не был служкой воротил

      При густопсовости,

      Хоть часто мачтами платил,

      Кораблик совести.

      Ты выносил не раз меня,

      Чтоб с жизнью встретиться.

      Три ходовых твоих огня

      Повсюду светятся.

      Быть может,