Леонид Кучма. К. Бондаренко

Леонид Кучма, по его словам, «прощался с СССР». «Четыре месяца после 24 августа я вспоминаю как время своего личного прощания с СССР. Мне тогда было 53 года, и все они были прожиты в СССР. Естественно, мои чувства к этой стране не были простыми и однозначными. Они не могли совпадать с чувствами диссидентов, посвятивших жизнь борьбе против коммунистической власти. Но они, конечно, не могли быть и такими, как у маршала Ахромеева, который оказался не в силах пережить саму мысль о возможности распада СССР. Я мог (и могу) без ложной скромности сказать, что немало сделал для СССР, для укрепления его военной – а значит, и дипломатической – мощи, для его побед в космосе. У меня нет причин сожалеть о сделанном, хотя коммунистический эксперимент в форме СССР на моих глазах пришел к своему логическому завершению. Итог эксперимента оказался отрицательным, и это был очень важный, всемирного значения вывод. Я не подпишусь под словами пана Мороза, сказавшего: «Тот, кто не жалеет о распаде Советского Союза, не имеет сердца». Я имею сердце и не жалею о распаде СССР», – писал Кучма в 2003 году, через 12 лет после Акта провозглашения независимости Украины.

      Цитата из книги Кучмы «Украина – не Россия» хорошо отображает внутренний комплекс человека, родившегося и прожившего всю свою сознательную жизнь в СССР. Советский Союз – это не только объединение пятнадцати республик в единое государство. Это не только одна шестая суши. Это еще и стиль жизни. Каждый советский гражданин был обязан жить согласно Моральному кодексу строителя коммунизма, утвержденному в хрущевские времена. Идеологическая и пропагандистская обработка населения приводила к тому, что в прямом смысле создавалась «новая общность людей» – со специфическим стилем мыслей и действий. Логика советских людей и их стиль жизни были непонятны остальному миру.

      Кучма сформировался как руководитель под воздействием многих факторов и многих комплексов. К слову, большинство украинских руководителей тоже обременены этими комплексами.

      В этот период – начала 1990-х годов – Кучму следует рассматривать как индикатор настроений директората, как своеобразный «политический лакмус» директорских чаяний. По крайней мере – той части директората, которая была задействована в оборонной промышленности.

      Во время президентской кампании 1990 года часть директората (в том числе и Кучма) сделала ставку на кандидатуру академика Игоря Юхновского. Почему выбор пал именно на Игоря Рафаиловича? По нескольким причинам. Во-первых, Юхновский как ученый-физик, руководитель Западного научного центра Академии наук Украины был близок к оборонной среде. Во-вторых, Юхновский был лично знаком со многими представителями директората, в том числе и с Кучмой. В-третьих, ставка на Юхновского была сигналом для национал-демократов: мы готовы к сотрудничеству, и готовы рассматривать варианты этого сотрудничества. Одновременно это свидетельствовало о том, что директорат находится в состоянии неопределенности: стоит ли делать