Историческое подготовление Октября. Часть I: От Февраля до Октября. Лев Троцкий

удивляться тому, с каким бесстыдством царь третировал либеральную буржуазию. Он созывает Думу, когда ему нужен новый заем; получив его, он распускает депутатов по домам. На их требование «министерства общественного доверия» он немедленно отвечает назначением самых диких реакционеров. Придворная камарилья все время провоцировала Гучковых и Милюковых – лучшее доказательство, что она их не боялась. И со своей точки зрения она была права: она знала, что, как ни сильна ненависть представителей либеральной буржуазии к придворной банде, они все же не решатся начать против нее революционную борьбу из страха перед рабочими массами. «Если бы путь к победе вел через революцию, – заявил в Думе Милюков несколько месяцев тому назад, – то мы отказались бы от победы». Поскольку дело шло о либеральной буржуазии, Николай мог спокойно спать: он знал, что ее слабость парализует ее ненависть к нему.

      Совсем иначе обстояло дело с пролетариатом. Накануне войны он находился в состоянии сильнейшего революционного возбуждения. Число рабочих, участвовавших в политических и экономических стачках 1914 года, сравнялось с числом 1905 г. Летом 1914 года, когда Пуанкаре приехал в Петербург, чтобы сделать последние приготовления к назревающему европейскому конфликту, французский президент имел возможность увидеть в столице первые баррикады второй русской революции. Движение 1912 – 1914 г.г. развивалось в гораздо более крупном масштабе, опираясь на опыт самого бурного и содержательного десятилетия в русской истории.

      Как и десять лет тому назад, объявление войны тотчас же приостановило развитие революционного движения. Распад Интернационала очень плохо подействовал на авангард пролетариата. Прошел 31 месяц войны, поражений, правительственных скандалов, сухомлиновщины, распутиновщины, общей разрухи, дороговизны, голода, – прежде чем рабочие массы вышли на улицы Петрограда.

      Они вышли против воли всей либеральной буржуазии 6 марта, накануне всеобщей забастовки; печать призывала рабочих не нарушать нормальный ход производства, чтобы не повредить военным операциям. Но это не удержало голодающих женщин. Они вышли на улицу с лозунгом «хлеба и мира». Рабочие столицы поддержали их. Всеобщая стачка сразу отодвинула на задний план конфликт между Думой и министрами. Пролетарские массы остановили городскую жизнь, заполнили улицы и доказали, что для них дело идет не о демонстрации, а об открытой революционной борьбе с правительством.

      Поддержка армии определила судьбу революции в ее первой стадии. Петроградские рабочие были в этот момент еще недостаточно организованы, недостаточно связаны с пролетариатом всей России, чтобы иметь возможность захватить в свои руки власть. Но они были достаточно сильны для того, чтобы первым же ударом выбросить в мусорный ящик царя и его министров. Правительственная власть осталась, таким образом, вакантной. Только в этот момент появляется на сцену «прогрессивный блок».

      Родзянки, Гучковы, Милюковы – те самые,