Атлантида. Ветер перемен. Елена Бурунова

предпочитаем только женщин. Не зная, я тебя, то выбил за такое зубы. – Проговорил Саах, опустившись с головою подводу.

      Когда он вынырнул, гость продолжил свой допрос.

      – Тогда что вас связывает? Тебя солдата из простых и вельможу.

      – Это тайна, но я могу её тебе поведать. Только дай слово, что она останется между нами. – Шёпотом сказал Саах.

      – Даю слово чести я никогда никому не открою эту тайну. – Прижимая ладонь к груди, поклялся капитан.

      Мараджий выглядел так серьёзно, словно клянётся не голышом в ванне, а в церемониальном зале императора. Тут ненароком улыбнёшься.

      – Назир Синх мой отец. – Огорошил своею правдой мальчишка.

      Капитан выдохнул. Он точно такого не ожидал. У его светлости есть сын, и какой? Нет, Саах похож на кого угодно, но не на сына знатного человека. В мальчишке не найдётся ни одной благородной черты. И с Назир Синха они разные.

      Словно угадав цепочку мышления Мараджия, Саах сказал:

      – Я похож на мать.

      – Не могу поверить. У советника есть сын. Почему он держит это в секрете?

      – Такими детьми не хвастаются, хоть я единственный его сын и наследник.

      Саах в этом не врал. Всё имущество принадлежало ему. Он только упустил одну деталь и сделал это нарочно. Для таких лицемеров, как Мараджий происхождение имеет огромное значение. Вот и сейчас смотря на гостя, парень заметил, как меняется взгляд капитана. Всего несколько минул назад благородный атланта смотрел на него с какой-то долей презрения и превосходства, а теперь смотрит, как на равного. Что изменилось за такое короткое время? Разве Саах уже не тот лоботряс и щенок, каким его частенько называл Мараджий. Нет, теперь для капитана он сын представителя древнего рода. Пусть незаконный сын, но всё же родная голубая кровь первого советника империи.

      – Обычный солдатик при дворе и сын Назир Синха. Ты же можешь рассчитывать на любою должность в империи, а вместо этого исполняешь грязные поручения папаши. Почему? – Мотая головой, не понимал Мараджий.

      – Ты прав, мне достаточно щелкнуть пальцами и всё у моих ног. Звания, должности… но это так скучно! Разве это жизнь? Там живут, – Указывая пальцем в сторону улицы, говорил Саах. – А тут только думают, что живут! У меня были лучшие учителя, но науки меня угнетали. Я не разбираюсь в лошадях, винах, политике, как отец. Зато искусно владею ножами, мечами, секирами, луками. Ничего не понимаю в театре, но вот актрисочки мой конёк. А разгребать дерьмо для отца моё любимое дело.

      – Не могу поверить и всё. Парнишка, так выводивший меня своей невежественность, и из благородных. – Уже дипломатично сказал капитан.

      – Мараджий, а ты лицемерный ханжа. К мужеложству ты относишься спокойно, а вот простолюдины тебя раздражают. Бедность – это не порок! Я не люблю кичиться своим происхождением. Люди не очень-то любят благородных. А по поручениям отца мне приходится общаться не с самыми лучшими представителями нашего вида.

      – Ну, вот