Дивизия особого назначения. Пограничники бывшими не бывают!. Фарход Хабибов

веков!), ну и НАТО (туды ж ее в качель!) добавил, напоследок очень нетолерантно обозвал правительство США. А потом рассказал о том, что с ним было и что он планировал. С утиной дробью на немцев попер, мазохист старый! Всего два патрона с картечью было. Да, были б там вермахты, они б из него быстро половичок сделали бы (ну или фотообой «Старый охотник», как вариант «Большевик-камикадзе»)… Хотя… одного-двух дед завалить бы успел, при удаче…

      Всего этого я не сказал, конечно, Онищуку, а промолчал. Потом говорю:

      – Онищук, звать-то тя как?

      – Забыли, что ли, Петр же я, – отвечает он.

      Еще один Петр, да и по фамилии тоже хохол, но это точно не тот.

      – А ты не можешь, Петруха, меня в тему втянуть: что происходит? А то я ни разу не понимаю, что происходит, только фамилию свою помню.

      – Наверное, из-за того, что вас по голове прикладом немец ударил, вы временно память потеряли.

      – Это вон то очкастое гребло меня вдарило?

      – Нет, таащ старш лейнтант, тот, какой бил, ушел в голову колонны.

      – Ну все, летехи краснопузые, конец вам и вашей красножопой власти! – заявил нам, некультурно прервав беседу двоих приличных людей, поравнявшийся с нами крепыш, очень похожий на телевидеокиллера Доренку[32] времен телеубийства Лужкова. До того энтот типус вроде шел в следующей за нами шеренге.

      – А чем мы или власть тебя обидели, хренобобр замусоленный? – спрашиваю интеллигентно у мордоворота.

      – Пой, ласточка пой, пока есть время! Вот, как придем в лагерь, я начальству сразу тя покажу, выблядок коммунячий. И сделают из тебя немцы труп. Так что: допелись вы «варшавянок» с «интернационалами». Все! Амбец вам, краснюки, попомните вы слезы моих родаков! Вот такие же, как вы оба, их зимой в Котлас-город высылали, один тоже чернявый был, как ты, старлей, а второй хохолок – как ты, летеха. Вот я теперь…

      Не, ребята! Как интеллигент и юрист, я такого проявления нетолерантности снести не мог. Потому незамедлительно приступил к защите своих общечеловеческих прав и ценностей. А именно: с ходу двинул этого «доренку» сапогом в междуножие (тот и договорить не успел), синхронно Онищук (тоже, оказывается, правозащитник!) лупанул под дых и добавил правой в челюсть (а не трожь погранцов некультурными словами, верблядок!). Мордоворот отреагировал предсказуемо, то есть рухнул. Колонна идет дальше, почти по упавшему. И тут идущий в двух рядах за нами казах (а может, киргиз, ну, или бурят) добавляет тяжелым сапогом в висок предателю, приговаривая:

      – Шишангды кутыга![33]

      «Нет, все-таки киргиз, – думаю. – Молодец, сознательный киргиз!.. Правда, немного извращенец, но правозащитник знатный, не чета Сахаровым с Ковалевыми!»

      «Доренка» удостаивается еще пары пинков от проходящих. «Ишь ты, какие у нас сознательные солдатики (блин! – бойцы же)!» – продолжаю думать я…

      А тут еще и немецкий унтер нас порадовал, целых три патрона всадил в предателя, валявшегося в пыли, как говно в проруби, за то, что тот не встал по команде. А и как

32

Знаменитый журналист, как говорят, «топил» политиков по заказу.

33

Мать твою в зад (киргизск.).