Великая война. 1914–1918. Джон Киган

совещании, проходившем в частном доме, была напряженной. Френч сказал, что не получил общую инструкцию № 2, обещавшую в будущем контрнаступление, и обиняками высказался о неспособности Ланрезака помочь его солдатам. Ланрезак держался так, словно Британский экспедиционный корпус был для него обузой, а не поддержкой. Затрудняло ситуацию и то, что Жоффр не говорил по-английски, а Френч почти не знал французского. Роль переводчика досталась заместителю начальника штаба генералу Генри Уилсону. Союзники не только говорили на разных языках – внешне они тоже были словно из разных миров. Жоффр и Ланрезак, крупные, тучные, в темно-синих мундирах с золотыми пуговицами, напоминали железнодорожных начальников, а поджарый Уилсон и сухопарый Френч в габардиновых кителях, бриджах и начищенных до блеска сапогах для верховой езды больше напоминали владельцев замков, собирающихся на охоту. А еще Жоффра смущало, что звание командующего британскими экспедиционными силами – фельдмаршал. Во французской армии maréchal – это не звание, а почетный титул, которого удостаивались за выигранные сражения. Все военачальники республики, званием не выше генерала, косо поглядывали на этого maréchal, стяжавшего себе славу в боях с южноафриканскими фермерами.

      Никакого определенного решения на совещании не приняли, а по его окончании Ланрезак отклонил приглашение Френча пообедать с ним[180]. Жоффр, однако, согласился составить союзникам компанию. Вернувшись в штаб, он был чрезвычайно зол на Ланрезака. Не в последнюю очередь это оказалось обусловлено тем, что французский главнокомандующий опасался отказа англичан от дальнейшей помощи. Вдруг они прямо отсюда направятся к Ла-Маншу? Нужно было действовать, и Жоффр приказал Ланрезаку на следующий день, 27 августа, прекратить отступление и перейти в контратаку. Следовало нанести удар по 2-й немецкой армии. Ланрезаку пришлось подчиниться. Его части получили указание занять позиции в верховьях Уазы, которую дивизии фон Бюлова должны были форсировать. 10-му и 3-му корпусам предписывалось остановить наступавшего с севера противника, а 18-му перейти в наступление на западном направлении в том месте, где река поворачивала на юг, чтобы слиться с Сеной у Понтуаза, выше Парижа по течению. Еще одно соединение – 1-й корпус под командованием решительного Франше д’Эспере, выпускника военной школы в Сен-Сире и академии Генерального штаба, – было оставлено в резерве в глубине прямого угла, образованного флангами 5-й армии.

      Бой – французы считают его битвой при Гизе, а немцы сражением при Сен-Кантене – начался утром 29 августа в густом тумане. Французов преследовали передовые части 2-й немецкой армии: корпус императорской гвардии и 10-й ганноверский корпус под командованием генерала Платтенбурга. Их командиры были уверены, что не встретят серьезного сопротивления до Эны, а до этой реки было еще больше 50 километров. Встречная атака 10-го и 3-го корпусов французов стала для них полной неожиданностью. Немцы, не готовые к столь яростному сопротивлению, понесли

180

См.: Spears. P. 228–232.