Девочка и ветер. Драган Мияилович

которая была вынуждена за наркотики отдавать свое, всегда привлекательное, стройное тело.

      – Ну что, ты уже кончил? – спросила она каким-то чужим голосом, доносящимся откуда-то издалека.

      – Скоро. А было бы справедливо немного дать и Кале. Гаш для тебя он нашел, а не я.

      – Дай ему ты и кончай уже, наконец! С меня всего предостаточно! – крикнула Ивана, не заметив, как Кале, похожий на худосочного тонконогого дьявола в человеческом обличье, хитро скалится над ее головой.

      Неожиданно в проеме открытых дверей появилось сонное, все еще не проснувшееся лицо девочки, разбуженной скрипом и громким разговором из спальни. Не понимая, что происходит, она изумленно смотрела, как тело Иваны сгибается под сильной атакой Михайлы, приближающегося к оргазму. Она видела тень ее выпирающих ребер и мужские ладони на бедрах, вжатые как огромные клещи. Несколько минут она слушала ее болезненные стенания и его сладострастные возгласы, но, подумав, что в полутьме комнаты матери происходит что-то страшное, девочка крикнула изо всех сил:

      – Мама!

      В секунду все остановились в оцепенении, даже хитрая дьявольская усмешка замерла на лице Кале, а Ивана, как рыба, выскользнула из-под Михайлы, абсолютно голая, взяла девочку на руки и бегом отнесла ее в кровать. Девочка дрожала как испуганный олененок, не позволяя маме снять маленькую теплую ручку с ее шеи, по которой стекал ручеек пота.

      – Мамочка, что они с тобой сделали? Они тебя били? – испуганно шептала девочка.

      – Нет, Ангелина. Все в порядке. Не бойся, – Ивана пыталась успокоить ребенка.

      – Тебе было больно?

      – Нет.

      – Ты меня обманываешь. Дай честное слово.

      – Честное слово! – Она почувствовала, что ответ звучит неубедительно. – Ложись здесь, я тотчас же вернусь.

      – Мамочка, куда ты?

      – Скажу, чтобы они ушли к себе домой.

      Девочка быстро выпрыгнула из-под одеяла и побежала за Иваной, чувствуя под босыми ногами холодный сквозняк. Дверь за пришельцами с треском захлопнулась.

      VII

      Через два года после появления на свет Ангелины Мария Савич приехала в Швецию навестить дочь и увидеть внучку. Уже после двух недель пребывания в Гетеборге ей все было ясно, а яснее всего то, что она очень нужна и одной, и другой. Она должна спасти то, что еще можно спасти.

      Золотоволосая девочка приворожила ее, они не расставались ни на минуту. Стоило ей сесть отдохнуть, малышка тотчас находила возможность занять место у нее на коленях. Она гладила ее нежными малюсенькими пальчиками и с любопытством задавала сотню вопросов:

      – Бабушка, а ты – мамина мама?

      – Да, радость моя, – отвечала та, разнежившись, качая внучку на коленях.

      – А почему вы не живете вместе?

      – Мы жили вместе, пока она была маленькая, а потом она выросла и улетела.

      – Как это улетела? У нее нет крыльев.

      – Так говорят. Выросла и ушла.

      Наивными вопросами Ангелина разбудила в ней воспоминания