Дело о сбежавшем трупе. Эрл Стенли Гарднер

Мейсон. – Имеются ли у него какие-то основания для подобного обвинения, миссис Дейвенпорт?

      – Конечно нет! – возмутилась Сара Энзел.

      Мейсон продолжал смотреть на миссис Дейвенпорт.

      Она тоже решила вступить в разговор:

      – Я провожу большую часть времени в саду. У меня есть кое-какие опрыскиватели для борьбы с вредителями. Они очень ядовиты. Мой муж болезненно любопытен. Уже дважды мне приходилось его предупреждать, что с подобными составами опасно иметь дело. Возможно, это навело его на такие мысли. Он страшно мнительный, у него вечно появляются дикие идеи, от которых он не может отделаться.

      – Он неврастеник, – махнула рукой Сара Энзел, – вечно погружен в мрачные мысли. Следствие алкоголизма. Порой он впадает в ярость, после чего у него и появляются дикие мысли.

      – Ситуация крайне сложная, – задумчиво произнес Мейсон. – Мне, естественно, надо познакомиться с ней подробнее. А вы, как я понял, торопитесь на самолет?

      – Совершенно верно. Внизу нас поджидает такси. Наш самолет на Фресно вылетает в одиннадцать.

      – Возможно, учитывая обстоятельства, вам будет разумнее лететь чуть позже?

      – Мы не можем. Эд умирает.

      – Вы говорите об Эде Дейвенпорте, муже молодой особы?

      – Совершенно верно.

      – И он оставил такое письмо, которое в случае его смерти должно быть доставлено властям?

      – Да, сэр.

      – Это сильно усложняет ситуацию.

      – Правда? – воскликнула Сара Энзел.

      – Будет лучше, – попросил Мейсон, – если вы постараетесь ввести меня подробнее в курс дела.

      Сара Энзел устроилась поудобнее в большом кресле для посетителей, изрядно поерзав, что говорило скорее о ее раздражении, нежели о намерении расслабиться.

      – Слушайте внимательно, – предупредила она, – у меня нет времени на повторы.

      Мейсон закурил, кратко предупредив:

      – Мой секретарь, мисс Стрит, стенографирует нашу беседу. Позднее я смогу посмотреть ее записи.

      – Уильям Делано был очень богатым человеком. Но и очень одиноким. Два последних года его племянница Хорти, то есть Гортензия Пакстон, жила у него. Он медленно умирал и знал об этом. По его завещанию почти все переходило к Хорти. Она за ним ухаживала. Можете мне поверить, это был адский труд. Хорти написала Мирне, и они с Эдом приехали помочь ей. Вскоре после их приезда Хорти тяжело заболела, а через неделю умерла. В то время Эд Дейвенпорт ничего не говорил, а позднее заявил Мирне, что, по его мнению, Хорти отравили. Типично для Эда Дейвенпорта с его ослиным упрямством и нежеланием прислушиваться к чужому мнению.

      – Причина смерти? – быстро спросил Мейсон.

      – Перегрузки. Ее смерть явилась ужасным ударом для Уильяма, Хорти была его любимой племянницей. По своему завещанию он намеревался оставить ей четыре пятых состояния и одну пятую Мирне.

      – Вам он ничего не оставил, миссис Энзел?

      – В конечном итоге оставил. Мы с ним никогда не были особенно близки. После смерти Хорти он изменил завещание.

      – Вы, кажется, убеждены,