История города Екатеринослава. Книга первая. Монастырское урочище. А. В. Паншин

и Россов или Рутенов, опираясь на то, что они говорят одним языком и исповедуют одну веру».[38]

      Интересно узнать, как воспринимали Московию того времени жители Львова, его православная община, считавшая себя в конце XVI столетия малороссами. Тот же ректор Киевского университета Максимович в своей работе «Об употреблении названий Россия и Малороссия в Западной Руси» делал анализ таких старинных документов:

      «Того же 1592 года Львовское братство обращалось в Москву к царю Феодору Ивановичу с просительными посланиями, в которых именуют его «светлым царем Российским», вспоминают «князя Владимира, крестившаго весь Российский род».[39]

      Вернемся теперь к Матвею Меховскому. Почему краковский профессор, описав польскую Галицкую Русь и её столицу Львов, не обратил внимание на многочисленные свидетельства своих современников и предшественников о другой, северной Руси, которую тогда называли Белой? Это не так. Описывая Московию, сам Меховский отмечал: «Московия – страна весьма обширная в длину и ширину. От Смоленска до города Москвы сто миль, от Москвы до Вологды сто миль; от Вологды до Устюга сто миль, от Устюга до Вятки сто миль: эти четыреста миль все – Московия, и речь там повсюду русская или славянская».[40]

      «Речь там повсюду русская», означает, что население московского княжества, именно население, а не горстка князей, говорило на том же языке, что и литовские русины, и русины польские. И вся эта неразбериха объясняется очень просто – основной целью трактата польского профессора являлось вовсе не подробное описание русских земель, а забота о величии королевства Польского.

      «…Достопочтеннейшему отцу и господину,

      Станиславу Турсону, епископу ольмюцскому,

      Матфей из Мехова, доктор искусств и медицины, краковский каноник…

Достойнейший владыка!

      Множество писателей в своих изысканиях и открытиях избороздило весь свет, но Сарматии как неизвестные они обошли молчанием и пропустили. У тех же, кто позаботились хоть что-нибудь об этих странах оставить потомству в своих сочинениях или стихах, говорится неясно и (вследствие древности) все темно, как в полночь…

      …Вот почему, ученейший владыка, я хочу самым правдивым образом рассказать твоему преподобию и об этом, и о многом другом, что есть в Сарматиях…

      …Южные края и приморские народы вплоть до Индии открыты королем Португалии. Пусть же и северные края с народами, живущими у Северного океана к востоку, открытые войсками короля Польского, станут известны миру».[41]

      Говоря другими словами, его книга представляет собой в определённой мере взгляд на историческую географию глазами польского патриота. Великая Польша, от края до края, от южного моря до «Северного океана», в этом весь секрет. А вот фраза профессора Меховского «Речь там повсюду русская» значит гораздо больше, чем просто констатация факта названия государства Руссией (в другой транскрипции Россией). Надо ли объяснять, что язык,

38

Кампензе. Стр. 20.

39

Максимович. Собрание сочинений. Т. 2. Стр. 309.

40

Меховский. Стр. 112.

41

Меховский. Стр. 45.