Вышел месяц из тумана…. Мэтью Арлидж

И однажды решила, что в следующий раз вмешаюсь.

      Долго ждать не пришлось. Лучший друг отца, Джонно, умер от передозировки героина. После похорон отец не просыхал тридцать шесть часов подряд. Когда мать попыталась остановить его, он боднул ее в лицо – и сломал ей нос. Вот тут я и врезала этому уроду ногой по яйцам.

      Он сломал мне руку, выбил передний зуб и едва не задушил ремнем. Я уж думала, мне конец.

      Один психотерапевт предположил, что моя неспособность выстраивать серьезные отношения с мужчинами уходит корнями в этот эпизод. Я тогда кивнула, соглашаясь, хотя на самом деле мне хотелось плюнуть ему в лицо.

Глава 20

      Можно ли умереть от страха? Питер уже несколько часов не подавал никаких признаков жизни.

      – Питер?

      Он даже не пошевелился. В душе Бена всколыхнулась надежда. Наверное, у него не выдержало сердце – разорвалось от жалости к самому себе. Да, вполне возможно. И это замечательно. Идеальное решение. Выживает самый приспособленный.

      На него тут же нахлынуло раскаяние. Желать другому человеку смерти… Ужасное побуждение. Особенно если учесть, через что им пришлось пройти. И потом, даже если Питер умер, будет ли его смерть зачтена как условие освобождения? В конце концов, Бен ведь его не убивал.

      Бен задумался о похитительнице. Он никогда раньше не видел эту женщину с длинными черными локонами и пухлыми розовыми губами. Зачем ей было их похищать? Или все происходящее – не более чем идиотский розыгрыш, телевизионное реалити-шоу? И скоро, буквально в следующую минуту, сюда, как черт из табакерки, запрыгнет режиссер и объяснит, что патрон в пистолете холостой? К сожалению, тон, каким похитительница говорила по телефону, к шуткам не располагал. Она жаждала крови.

      У Бена сами собой потекли слезы. Он видал в своей жизни слишком много крови… Умереть здесь, в этой яме, было бы верхом жестокости.

      Пора. Почему бы и нет? Надо только убедиться, что Питер и правда умер. Во всяком случае, выглядел он неживым. А раз так, то хуже ему уже не станет.

      – Питер! Питер?

      Бен поднялся. Осуществить задуманное в тишине все равно было невозможно, поэтому он нарочно производил как можно больше шума. Потянувшись, хрустнул костями. С громким стоном зевнул.

      – Извини, Питер, мне надо посрать.

      Никакой реакции.

      Бен шагнул к пистолету. Подождал. Сделал еще шаг.

      – Ты меня слышишь?

      Бен медленно наклонился. В лодыжке хрустнул сустав – по башне разлетелось, чтоб ему, эхо. Бен замер. Потом медленно и осторожно поднял пистолет. Метнул взгляд в сторону Питера – а вдруг тот сейчас вскочит? Нет, не вскочил. А жаль. Тогда, по крайней мере, получилось бы что-то вроде схватки.

      Он нашел предохранитель. Сдвинул. Навел ствол, целясь Питеру в спину. Нет, так не пойдет. Можно промахнуться. Или только ранить. У этой долбаной железяки может быть какой угодно рикошет. Еще не хватало, чтобы одной пулей убило их обоих. Да, хорошая была бы шутка.

      Ладно, хватит юлить.