Вышел месяц из тумана…. Мэтью Арлидж

анализировал полученные результаты.

      Марк задержался у двери, не решаясь переступить порог. Его мутило, голова гудела, перед глазами все плыло. Больше всего ему хотелось развернуться и удрать, но он понимал, что от ответственности все равно не уйти. Вздохнув, он направился к столу Чарли.

      – Ты как раз вовремя, – приветливо сказала она. – Через десять минут совещание. Думала что-нибудь соврать, а вот и ты…

      В такие дни Чарли особенно ему нравилась. Она никогда не осуждала его за безобразное поведение, недостойное профессионала, никогда не выдавала и всегда поддерживала. Марку было совестно, что она постоянно его прикрывает.

      – Кофейку принести? – предложила Чарли. – Придешь в себя. И мозги на место встанут.

      Она уже начала выбираться из-за стола, когда в комнате прозвенел громкий голос Хелен:

      – Сержант Фуллер! Соблаговолили-таки почтить нас своим присутствием. Как мило.

      У Марка упало сердце. Отсрочки не будет. Развернувшись на каблуках, он поплелся в кабинет Хелен – долгой дорогой стыда через всю комнату. Занятые своими делами коллеги исподтишка поглядывали на обреченного.

      Марк закрыл за собой дверь и повернулся к Хелен. Сесть она ему не предложила, и он остался стоять. Ясное дело, она хотела, чтобы он прочувствовал всю глубину своего падения.

      – Виноват, босс.

      Хелен оторвалась от бумаг.

      – Виноват? В чем?

      – Что не пришел, как договаривались. Подвел…

      По пути на работу Марк заготовил целую речь, но сейчас не мог вспомнить из нее ни одного слова. Нестерпимо болела голова. Казалось, пол качается у него под ногами. Поскорее бы отсюда убраться…

      Хелен смотрела на него в упор, но расшифровать, что выражает ее взгляд, он, как обычно, затруднился бы. Злость? Разочарование? Или просто скуку? После долгого молчания она произнесла:

      – Ладно.

      Марк моргнул – что она имеет в виду?

      – Может, объяснишь, что с тобой происходит? Опаздываешь. Пьешь. А на кого ты стал похож?

      Возразить Марку было нечего. Он по опыту знал – когда Хелен разойдется, лучше ей не перечить.

      – Я знаю, что у тебя было трудное время, но ты на волосок от вылета. Уиттакер давно ищет повод, чтобы тебя выгнать. Я этого не хочу. Но я должна знать, что происходит. У нас трудное дело. Мой заместитель должен быть в форме.

      – Ну, пропустил вечером пару рюмашек…

      – Не пойдет. Давай сначала.

      Молотки в голове у Марка застучали сильнее.

      – Ладно, не пару. Больше. Встретил старых приятелей…

      – Еще раз соврешь, и я снимаю трубку и звоню Уиттакеру.

      Марк опустил голову. Ему не нравилось, что Хелен заговорила о его пьянстве. Все знали, что она капли в рот не берет, и признаться в том, что да, прошлой ночью он упился вдрызг, значило предстать в ее глазах тряпкой, не заслуживающей ничего, кроме презрения.

      – Где ты был?

      – В «Единороге».

      – Господи.