Семена хаоса. Дмитрий Сангулиа

откусил пряник и поднёс чашку к губам.

      – А всё-таки, как это получается?

      – Да всё просто, нужно как бы слиться с тенью. Ты ведь тоже её отбрасываешь, так что и в тебе есть частица этой штуки. Нужно как бы слить их воедино, а потом отпустить. Вот на стене остаётся часть твоей тени, а в тебе – часть той, так что ты можешь лепить из неё, что хочешь.

      – А можешь меня научить? – не отставал Симон.

      Старик покачал головой.

      – Ты ж совсем не знаешь ничего. Начинать не с этого надо, а с азов.

      – А ты с азов научи!

      – Экий шустрый! Погодь пока, не от меня это зависит.

      В единственной комнате воцарилась тишина. День понемногу клонился к вечеру, и звуки снаружи затихали. В багряном свете заката жилище старого мага приобрело немного мистический вид – последние лучи солнца скользили по корешкам старых книг в рассохшемся от времени книжном шкафу, по связкам растений под потолком, по старому ковру. Здесь почти не было мебели – лишь книжный шкаф, стол, пара стульев, да лежанка в углу.

      Ходики в виде филина на стене проухали десять раз.

      – А ещё что-нибудь ты можешь показать? – снова попросил Симон, но старик, казалось, прислушивается к чему-то. Скоро парень и сам это почувствовал – что-то чуждое, недружелюбно настроенное не только к человеку, но и к самой жизни, приближалось к дому.

      – Что это? – тихо спросил Симон.

      – Не знаю, – растерянно ответил дед Матвей.

      Повинуясь стремительным движениям его рук, сразу несколько теневых псов отделились от стены и замерли, ожидая приказов. Свет, до этого ещё проникавший сквозь окно, померк окончательно. Старый маг быстро откинул ковёр, под которым оказалась крышка люка.

      – Спускайся, – быстро зашептал он. – За меня не боись, и, что бы ни случилось, не вылезай. Я за себя постоять сумею. Вот, возьми.

      Старик протянул Симону снятую со стены лампу и закрыл за ним люк. Его верные теневые слуги и одна собака из плоти и крови замерли вокруг хозяина, приготовившись к тяжёлой схватке.

      Симон, сидевший в подполе на ступенях, что было сил напрягал слух, но пока наверху было тихо. Затем что-то ухнуло, раздался звон разбивающегося стекла, истошный лай, визг, от странных слов, произнесённых стариком, завибрировал воздух и, наконец, всё замолкло. Подросток напрягся, не зная, радоваться или нет наступившей тишине. Из комнаты снова не доносилось ни звука. Затем крышка люка медленно стала подниматься наверх.

      – Скоро стемнеет, – произнёс Андрей. – Смысла нет здесь больше торчать.

      Семёныч пробурчал что-то, выражая согласие.

      – Кар, – объявила о своём присутствии крупная чёрная ворона. Маги обернулись. На дереве в нескольких шагах от них сидела птица, рассматривая их бусинами-глазами.

      – Как-то неважно у тебя с голосом, – усмехнулся Андрей.

      – Как уж есть, – отозвалась ворона. – Я к вам с известием. Вас, вместе с Симоном, ждёт Магистр