Всадник без головы. Майн Рид

света.

      Однако рано или поздно эта скачка должна была закончиться – силы даже такой выдающейся лошади не безграничны. Кое-кто на асотее, глядя на происходящее, высказал предположение, что молодой охотник за лошадьми не вернется живым или, по крайней мере, будет жестоко изувечен. Один человек тайно желал этого, но Луиза Пойндекстер даже думать боялась о таком трагическом повороте событий.

      Сердце креолки бешено забилось, когда Морис-мустангер снова появился на аллее, ведущей к дому, но уже не на диком мустанге, а на укрощенном. Лошадь больше не пыталась сбросить его, а смирилась и покорно признала в нем своего хозяина. Всадник спрыгнул на каменные плиты под гром рукоплесканий. Когда шум стих, Морис Джералд поднял к хозяйке дома спокойное лицо и проговорил:

      – Мисс Пойндекстер, могу ли я попросить вас спуститься сюда? Возьмите лассо и отведите вашу лошадь на конюшню.

      Чопорная красавица возмутилась бы от такого предложения, кокетка отвергла бы его, а робкая девушка испугалась бы. Но Луиза, правнучка французской эмигрантки, ни минуты не колеблясь, без тени жеманства или страха покинула гостей. Следуя указаниям мустангера, она взяла веревку, сплетенную из конского волоса, набросила ее на шею укрощенного мустанга и отвела в конюшню Каса-дель-Корво.

      Когда же она возвращалась, у нее в ушах звучали произнесенные молодым человеком слова: «…Если вы это сделаете, лошадь будет всегда покорна вашей воле, стоит лишь напомнить ей о том, что впервые лишило ее свободы…»

      Глава 10

      Восходящее солнце осветило небольшой фургон; пара мексиканских мулов нетерпеливо поводила ушами, била копытами и помахивала хвостами, ожидая, чтобы двинуться в путь. Зевак в это раннее время вокруг не было, если не считать мужчины огромного роста в нахлобученной на глаза войлочной шляпе, восседающего на старой кобыле, которая не спешила присоединиться к мулам. Правда, великана с трудом можно было бы назвать зевакой.

      Зеб Стамп пристально наблюдал за тем, как в лихорадочной суете от дверей дома коменданта к повозке бегали с поклажей солдаты, повара и офицерские грумы. Франтоватый негр, числившийся лакеем самого майора, важно стоял у порога, а сержант отрывисто подавал команды – ему было поручено нагрузить фургон всевозможными напитками и провизией.

      Готовился пикник – своего рода ответный жест признательности южанину за его широкое гостеприимство. И не просто прогулка, а празднество на широкую ногу, о чем можно было судить по количеству припасов, погруженных в фургон. Однако, несмотря на обилие вин и деликатесов, Зеб Стамп разочарованно поморщился.

      – Послушай-ка, – обратился он к сержанту, – тут, по-моему, чего-то не хватает. Сдается мне, что в прерии найдутся два-три человека, которым не по нутру всякий там заграничный компот… Нет ли у вас чего покрепче?

      – Будет исполнено, сэр! – Сержант шутливо приложил ладонь к виску. – В высшей степени согласен с вашим замечанием, мистер Стамп.

      – А