Заговор (сборник). Марк Алданов

сдержанней, а Наскова даже вовсе не узнал. Особенно любезно он встретил Иванчука.

      «Экая противная фигура, – подумал Штааль. – Так и хочется в морду дать… И никто, кроме актеров, не говорит “ба”!»

      Иванчук фамильярно охватил за талию инспектора и отвел его к сцене.

      – Вы, батюшка, как, Настенькой довольны? – спросил он вполголоса.

      – Степановой? – переспросил инспектор. – Старательная девица. Она нынче в хоре нимф.

      – Да, я знаю. Правда, отличнейший талант?

      – Ничего, ничего.

      – Только ход ей давайте… А зефиры к ней не пристают?

      – Попробовали бы приставать! С зефирами разговор короткий. Будьте совершенно спокойны.

      – Ну спасибо, – сказал Иванчук, горячо пожимая ему руку. – Граф Петр Алексеевич очень доволен вашей труппой.

      – Стараюсь, как могу. Просто жалость, что у нас на русские спектакли так смотрят… Ей-Богу, играем не хуже французов.

      – Она где сейчас, Настенька? В большой фигурантской? Так я туда пройду?

      – Другим не разрешил бы, а вам… Только к нимфам, пожалуйста, не заходите. Не от меня учинено запрещенье. Велите служительнице вызвать.

      Иванчук кивнул головой, поднялся, немного волнуясь, по лестнице к фигурантской и приказал вызвать Анастасию Степанову. Через минуту в дверях общей уборной появилась с испуганным видом Настенька в костюме нимфы. За ней показались сквозь полуоткрытую дверь две женские головы и скрылись. Послышался смех.

      – Ах, это вы? – сказала Настенька, улыбаясь и прислушиваясь к тому, что говорилось в уборной.

      – Ты, а не вы, – поправил Иванчук, восторженно на нее глядя. – Я привез тебе конфет.

      – Ну, зачем вы это? Благодарствуйте…

      Иванчук вынул из кармана маленькую плоскую коробочку.

      – Нарочно взял маленькую, незачем, чтоб болтали. Самые лучшие конфеты, по полтора рубли фунт.

      Иванчук знал, что так говорить не следует, но не мог удержаться: с Настенькой ему хотелось разговаривать иначе, чем со всеми.

      – Благодарствуйте, зачем вы, право, тратитесь? Это лишнее.

      – Без благодарения: для тебя нет лишнего, Настенька.

      Она засмеялась.

      – Ты и не знаешь, какой я тебе готовлю сюрприз. Нет, нет, не скажу. А вот только что я говорил с инспектором. Он так полагает, что у тебя немалый талант. Увидишь, я тебе устрою карьер. Только слушайся меня во всем.

      – Да я и так слушаюсь.

      Иванчук оглянулся и быстро поцеловал Настеньку в губы.

      – Ты знаешь, Штааль здесь, в театре. Ведь ни-ни, правда? – спросил он, краснея (что с ним бывало редко). – А, ни-ни?

      Она вспыхнула:

      – Мне все одно… Только вы идите, очень инспектор строгий.

      – Так я после репетовки за тобой зайду.

      – И то заходите, спасибо.

      – Заходи, а не заходите.

      Иванчук радостно простился с Настенькой и вернулся к сцене. Там движение усилилось. Слуги поспешно тащили рамы и сдвигали декорации. Волшебные чертоги Амура уже были почти готовы. Поддуги очень плохо изображали звездное небо.