Тьма над Гильдией. Ольга Голотвина

шрамом лице с вислыми усами был написан хмурый вызов.

      Нургидан, развалившийся на скамье, даже не глянул в сторону привидения. Подобные речи он слышал три года – изо дня в день. Сначала негодовал, гневался, потом привык. Верно говорит Дайру: глупо злиться на того, кого убили два с половиной века назад.

      Но по привычке все же лениво огрызнулся:

      – Твой Лаогран давно помер. И Гурлиан, между прочим, вы с ним так и не завоевали. Так что насчет трусов язык-то придержи.

      В ответ раздалось разъяренное шипение. На миг повернув голову, Нургидан убедился, что его собеседник не только шипит, но и вид принял змеиный. Здоровенный такой удав, грозно поднявшийся на хвосте.

      «Ладно, пусть шипит! Что ему, бедняге, и осталось-то?»

      Некоторым людям не везет в жизни. А десятни– ку по прозвищу Старый Вояка не повезло в смерти. В военной неразберихе случилось так, что тело грайанского захватчика осталось без честного по– гребального костра. Не смогла душа попасть в Бездну, не очистилась для будущего рождения. И третье сто– летие неуспокоенный дух мается возле места своей гибели – у развалин башни – и клянет бывших врагов.

      Раньше-то брань слушать было некому: жители Издагмира обходили развалины стороной. Так из-за призрака это место и прозвали – Грайанская башня.

      Три года назад Шенги решил обосноваться в Издагмире. И прикинул, что развалины еще очень даже ничего. Подлатать немного – и выйдет снос– ное жилье, причем наверняка дешево купить можно. А призрак… а что – призрак? Авось уживемся!

      Старый Вояка был в ярости: гурлианцы вторглись в его владения! Но Шенги не обращал внимания на выходки вздорного «соседа». А уж когда Охотник обзавелся учениками… о-о, тогда несчастный призрак понял, что больше ему в башне не хозяйничать! Ну, как тут останешься загадочным и жутким, если твои стоны и вопли сразу подхватывают три нахальных голосишка! Передразнивают, паршивцы! Насмехаются!

      Что делать бедному призраку? Бежать прочь, оста-вив стены, ставшие за века родными? Пугать по ночам на пустыре поздних прохожих? Ну нет, не дождутся проклятые гурлианцы!

      По гигантской змее прошла рябь – и вот уже на месте удава стоит невысокий круглолицый человек с чудовищной лапой вместо правой руки.

      Удивленный тем, что шипение прекратилось, Нургидан обернулся – и вскочил со скамьи, словно его подняли пинком.

      – Учитель, я… я…

      – Что это ты тут лоботрясничаешь? Очень, очень интересно… – начал призрак голосом Шенги – но не выдержал тона, расхохотался грубо и отрывисто.

      – Зараза грайанская! – завопил Нургидан, по-краснев и сжав кулаки. – Гад дохлый!

      Призрак торжествовал: наконец-то удалось вывести из себя дерзкого сопляка!

      – Что тут за балаган? – донеслось от двери. – Очень, очень интересно.

      На пороге стоял Шенги.

      Старый Вояка тут же прекратил ржать и принял свой обычный облик. Вислоусая физиономия выражала глубочайшее почтение.

      – Опять фокусы, десятник? – поинтересовался