Великая оболганная война. Игорь Пыхалов

[20]. И это не считая стоимости национализированных предприятий.

      Также непонятно, почему союз с немцами выглядит в глазах Дьякова и Бушуевой чем-то постыдным, в то время как союз с Англией и Францией – естественным и правильным. Напомню ещё раз: тогдашняя Германия была вполне респектабельным демократическим государством. К тому же она традиционно являлась главным торговым партнёром России[21]. Несмотря на военное поражение, Германия оставалась могучей индустриальной державой с развитым машиностроением, энергетикой, химической промышленностью. Сотрудничество с ней могло дать нам всё необходимое для восстановления разрушенного народного хозяйства.

      С другой стороны, не следует забывать, каким было истинное отношение стран Антанты к своим русским «союзникам». Наиболее цинично и недвусмысленно его выразил 8 декабря 1918 года в своём дневнике посол Великобритании во Франции лорд Френсис Берти:

      «Нет больше России! Она распалась, и исчез идол в лице императора и религии, который связывал разные нации православной веры. Если только нам удастся добиться независимости буферных государств, граничащих с Германией на востоке, т. е. Финляндии, Польши, Эстонии, Украины и т. д., и сколько бы их ни удалось сфабриковать, то, по мне, остальное может убираться к чёрту и вариться в собственном соку. Российская республика не была бы в состоянии управлять магометанскими ханствами в Средней Азии и кавказскими княжествами»[22].

      Рапалльский договор не содержал каких-либо военных статей. Тем не менее основы для взаимовыгодного советско-германского сотрудничества в этой области были очевидны. Немцы нуждались в полигонах, где можно гонять танки и самолёты подальше от зорких глаз победителей, мы – в немецком опыте производства и применения современных видов вооружения. В результате в середине 1920-х годов на советской территории были созданы такие совместные объекты, как авиационная школа в Липецке, танковая школа в Казани и две аэрохимические станции (полигона) – под Москвой (Подосинки) и в Саратовской области под Вольском[23].

      Авиационная школа в Липецке

      Соглашение о её создании было подписано в Москве 15 апреля 1925 года, а уже летом школа была открыта для подготовки лётного состава[24].

      Каков же был вклад каждого из партнёров в это совместное предприятие?

      Начнём с личного состава. В соответствии с соглашением персонал школы включал в себя:

      С немецкой стороны – «1 руководитель авиационной школы, 1 лётчик-инструктор, 1 пом. его (условно), 2 мастера, 1 оружейный мастер, 1 пом. мастера. Для заведования заводскими складами и находящимися материалами: 1 зав. складом».

      С советской стороны – «1 пом. руководителя авиационной школы во всех вопросах, возникающих в связи с работой школы, 20 мастеров для обслуживания аэродрома, из которых: 14 техников-механиков, 2 столяра, 1 седельщик, 1 маляр, 1 кузнец, 1 сварщик»[25].

      Как видим, липецкую авиашколу возглавлял немецкий

21

В 1913 году в Германию шло 29,8 % российского экспорта, из Германии поступало 47,5 % российского импорта. Это существенно превышало долю Англии (соответственно 17,6 % и 12,6 %) и Франции (6,6 % и 4,1 %), вместе взятых. – Обзор внешней торговли России по европейской и азиатской границам за 1913 год. Часть I / Издание Департамента таможенных сборов. СПб., 1914. Введение. С.III–IV.

22

Берти Ф. За кулисами Антанты. Дневник британского посла в Париже. 1914–1919 / Перевод и примечания Е.С. Берловича. М.; Л., 1927. С.191.

23

Горлов С.А. Совершенно секретно: Альянс Москва – Берлин, 1920–1933 гг. М., 2001. С.125.

24

Там же. С.126, 128.

25

Дьяков Ю.Л., Бушуева Т.С. Фашистский меч ковался в СССР… С. 163–164.