Публичное начало российского уголовного процесса. Анатолий Барабаш

своих интересов, то есть внедрение диспозитивности, делает процесс публичным, а обеспечение их интересов защитой и реализацией со стороны власти. К такому отношению власть может принудить только гражданское общество. От его силы и сплоченности зависит реализация публичного начала, при слабости его набирает силу официальность, и это будет происходить независимо от того, есть диспозитивность в уголовном процессе или она отсутствует.

      Придание столь большого значения диспозитивности для уголовного процесса приводит Л. Н. Масленникову к выводу, с которым никак нельзя согласиться. Она пишет: «Если заинтересованные участники процесса не будут активно использовать правовые возможности для защиты индивидуальных интересов в сфере уголовного судопроизводства, то можно в достаточной степени обоснованно предположить, что содержание публичного начала будет сведено к государственному началу»[245]. Оказывается, публичность процесса – это не объективное выражение общих интересов, а нечто, зависящее от воли и усмотрения отдельного участника процесса. Захочет он активно пользоваться своими правами – процесс публичный, нет – в процессе реализуется государственное начало. Таким образом, начав с того, что публичное начало выступает как целое ко всему уголовному процессу, а диспозитивность – его часть, данный автор подчинил целое части, в отдельных случаях упраздняя его.

      Осознание общих интересов в сфере, регулируемой уголовным процессом, привело к появлению элементов публичности и в состязательном процессе. Это можно проследить на примере Англии. В конце 20-х годов прошлого века за английским судьей были закреплены полномочия по собственной инициативе истребовать доказательства. В определенной мере можно согласиться с тем, что только это наделение суда дискреционными полномочиями, как считал Ю. В. Мещеряков, не может быть оценено «как деструктивный по отношению к состязательному началу эпизод нормотворчества…», но по поводу того, что «нововведение органически дополнило состязательный принцип и развило его, не нарушая гомогенности его содержания»[246], есть большие сомнения. Указанные полномочия – не первый и не единственный элемент публичности в уголовном процессе Англии. В 1879 г. в Англии был создан специальный институт публичного обвинения – Дирекция публичного обвинения, и в настоящее время по большинству обвинений, выдвигаемых частными лицами, в дело вступает представитель государственного органа[247]. В тех случаях, когда речь не идет о совершении особо тяжких преступлений, если частное лицо обращается за помощью к государственным органам, предварительное расследование производится офицерами полиции, следственными аппаратами Дирекции публичного обвинения, а с 1986 г. Государственной обвинительной службой, возглавляемой Генеральным атторнеем. При совершении государственных преступлений и иных, аналогичных указанным по степени общественной опасности, органы государства перестают

245

Там же. С. 35.

246

Мещеряков Ю. В. Формы уголовного судопроизводства: Учеб. пособие. Л.: ЛГУ, 1990. С. 26.

247

Гущев В. Е., Александров А. С. Народное обвинение в уголовном суде: Учеб. пособие. Н. Новгород: Нижегор. юрид. ин-т, 1999. С. 83–88.