Жертва ангела. Нана Рай

по-другому.

      Около лавки с фруктами я заметила маленькую девочку с черными кудряшками. В ее глазах читался голод, а взгляд был направлен на яблоко. Она медленно и осторожно приближалась к нему, и неосознанно рука потянулась за ним. Лавочник, мужчина в грубой рубашке, увидел это и взревел.

      – А ну вон, рвань паршивая! – он резко толкнул девочку, и она, потеряв равновесие, упала прямо на меня. Мы свалились на землю, и только чудом капюшон остался на месте. На улице воцарилась тишина, и все уставились на нас.

      – Воры! Меня пытались обокрасть! – продавец яростно тыкал пальцем в нашу сторону, и вокруг тут же собралась толпа.

      Я поднялась и помогла встать девочке. Потом отряхнула с нее пыль и незаметно вложила в ее ладошку золотую монету. Все это время она неотрывно смотрела на мое лицо, потеряв дар речи. Затем я выпрямилась и наконец ответила на крики мужчины. Я знала таких людей. Они боялись только одного – власти.

      – Она хотела купить яблоко, – негромко сказала я, но меня все услышали и замолчали. Быть может, это еще один дар земного ангела – к нам прислушивались.

      Продавец хрипло засмеялся:

      – У нее нет денег.

      Я незаметно толкнула малышку, и та неуверенно показала золотую монету. Мужчина стушевался, но тут же пришел в себя и завопил:

      – Мое яблоко стоит дороже! Она воровка!

      Это взбесило меня. Он отказывался признать собственную ошибку и извиниться. Именно из-за таких, как он, Феникс страдал. Ведь ему легче обвинить маленькую голодную девочку в том, что она хочет есть, чем осознать свою неправоту. Слово щедрость для него пустой звук.

      – Я не продам ей яблоко. Я уважаемый человек и не общаюсь с ворами.

      – Она не воровка, а маленькая девочка, – возразила я. Толпа продолжала с интересом слушать, однако продавец перешел к действиям.

      – Я понял. Она твоя дочь, которую ты заставляешь воровать. А теперь пытаешься выкрутиться, – он кивнул головой сыновьям, которые все время слонялись возле лавки, и они, нахмурившись, подошли ко мне. – Покажите ее безобразное лживое лицо. Пускай Истина увидит облик настоящего преступника, который прикрывается детьми.

      Меня схватили за руки и потянули капюшон с головы. Время словно замедлилось, я поняла, что мне не скрыться и гордо вздернула подбородок. Капюшон упал, и по толпе прокатился восхищенный гул. Продавец побледнел и вместе с сыновьями упал лицом вниз передо мной.

      – Простите меня грешного, госпожа Эвелин. Если бы я с самого начала знал кто вы, я бы не допустил такого поведения!

      Все замерли в ожидании моих слов, и напряжение протянулось вдоль позвоночника. Я с грустью смотрела на продавца, на малышку, и мне казалось, что тысяча лет прошла даром. Человеческую природу не исправить, в каких бы условиях они не жили. Я взяла с прилавка два яблока и отдала их малышке, а затем громко произнесла:

      – Из-за жадности ты потерял вдвойне. В следующий раз постарайся быть щедрее, – я накинула капюшон и пошла прочь.

      Толпа расступалась передо мной, но