Искалеченный мир. Вадим Громов

шипачи в компанию попросились. Дальше продолжать? Только ничего ты, красивая, не выпытаешь, точно тебе говорю. Не потому, что я такой хитрован, а потому, что все рассказал как есть. Да, впрочем, ты и сама это уже знаешь…

      – Знаю, – хмуро сказала Лихо. – Только не нравится мне всё это…

      – Зато, можно подумать, я в экстазе! – всплеснул руками Знаток. – Иду, понимаешь, и всегда мне хочется, чтобы кто-нибудь с неба шваркнулся. Звезданулся, но непременно не до смерти, у меня ведь хребет постоянно чешется – ах! – как это, никого на него не взгромоздил, не пронёс верст эдак с десяток… Иначе день будет истрачен бездарно и бессмысленно. Хобби у меня такое, я ведь тебе все уши про это прожужжал, а, радость моя? Я, конечно, понимаю, что у меня больше с Книжником диалог выстраивался, а с вами как-то не очень. Но ты же умная девочка, знаешь, что от меня за все семнадцать лет, что вы тут обретаетесь, никаких хлопот не было. Или я не с тобой десять лет назад от вихревских полночи бок о бок отстреливался? Или у меня провалы в памяти на старости лет образовались?

      – Да нет никаких провалов, – примирительно призналась Лихо. – Но витает что-то такое в воздухе, морально придавливать начинает. Не нравится мне это. Да ещё «пешеходы», которых с одного правильного выстрела в горизонтальное положение без последующих плясок не перевести. Шипачи ещё эти… Ты, Герман, видел когда-нибудь, чтобы шипачи больше одного бегали? Я – нет.

      – Аналогично, – вздохнул Знаток. – Шастает что-то эдакое, расплывчатое. Однако ж – без всякого ощущения, позитивом прозываемого. Есть соображения?

      – А нет никаких соображений, – поджала губы Лихо. – Одни только хреновые предчувствия, причём стойкие до отвращения… Может, этот твой «выпаданец из неизвестности» ясность внесёт?

      – Может, и внесёт…

      ГЭВ приблизилась к посту, вопросительно глядя на собравшихся. Герман приветственно взмахнул рукой, увидев знакомые лица.

      – Весёлое у вас сегодня дежурство, – начал главный. – То одн…

      «Хамелеоны» в буквальном смысле слова взвыли радужным переливом, не побеспокоив только незнакомца, у которого «хамелеона» просто-напросто не было. Земля под ногами мелко завибрировала, словно что-то массивное прорывалось наружу, на свет.

      – Берегись! – Герман сориентировался первым, отпрыгнув как можно дальше.

      Все остальные кинулись врассыпную, подальше от новой опасности. Шатун замешкался, стаскивая незнакомца с мешков, и земля у него за спиной вздыбилась, крупные комья полетели в разные стороны, один вскользь задел спину.

      С боков заорали что-то предостерегающее, тревожное. Шатун обернулся.

      Перед ним извивался толстый торчащий из земли червь, где-то с метр в диаметре. В нос здоровяку шибануло сладковатым запахом фиолетовой слизи, покрывающей тварь сверху донизу. Пульсирующие уродливые вздутия, расположенные по всему туловищу самым причудливым образом, четыре пары внушительных продолговатых то ли клешней, то ли чего-то схожего и верхушка, покрытая небольшими, но очень твёрдыми даже на вид наростами,