Золотое снадобье. С. И. Гроув

содержимое, расположив перед Софией два предмета: свернутую газету, на вид вполне свежую, и отдельный лист, вырванный из газеты, – старый, потрепанный. Длинный белый палец архивиста коснулся цельной газеты.

      – Смотрите. Эта газета была напечатана в начале текущего месяца.

      Экземпляр «Нью-Йорк таймс» датировался первым мая тысяча восемьсот девяносто второго года. София присмотрелась к заголовкам. В них говорилось о депортации крупного финансиста, оказавшегося уроженцем Пустошей, не натурализованным в стране, а также о пиратских рейдах из Семинолы и затянувшемся споре с Индейскими территориями; ему была посвящена большая статья.

      – Представьте, – Ли уперся пальцами в стол подле затрепанной бумажки. – Это было напечатано в тот же самый день. Первого мая тысяча восемьсот девяносто второго года…

      И слегка откинулся назад, наблюдая за произведенным впечатлением.

      На первый взгляд две газеты выглядели идентичными. «Нью-Йорк таймс», – гласили буквы знакомого шрифта. Стояла и дата: «Воскресенье, 1 мая 1892 года». А вот заголовки… заголовки совершенно другие.

      «Куда смотрит Шерман?» – вопрошала статья посередине листа. «Сенатор от штата Огайо не желает отвечать на гипотетический вопрос», – сообщал подзаголовок. «Возврат к варварству», – возмущался заголовок справа. Ниже говорилось: «Бомбы анархистов потрясли старушку Европу. Париж и Брюссель трепещут в ожидании Первого мая. За границей ничего не знают о чикагских бомбистах…» И в самом низу: «Миннесота по-прежнему разыскивает Блэйна!»

      – Это же совсем другая газета, – заинтригованно проговорила София. – Какие-то места незнакомые упоминаются… и люди…

      – Они принадлежат к Истинной эпохе, – пояснил Ли. – Вот он, девяносто второй год, каким нам его следовало прожить. Девяносто второй, который мы утратили… каким он был бы, не случись Великого Разделения!

      – То есть этот документ пережил Разделение?

      – Именно так. Его нашли в старом шкафу на западе Пустошей. Кто-то использовал этот газетный лист как подкладку в ящике. Сам шкаф продали собирателю редкостей, и лишь тогда в старой бумажке признали настоящую ценность. Коллекционер продал ее букинисту… через него она и попала в поле нашего зрения. Ценность подобной находки трудно переоценить. Она очень на многое открывает глаза!

      София спросила:

      – А хоть в чем-то две газеты пересекаются?

      – Вы задали именно тот вопрос, на который мы всем архивом силимся ответить, – сказал Ли. – Сходится ли хоть в малости наша эпоха Заблуждения с Истинной? Чему в этом насквозь лживом мире следует хоть сколько-то верить?.. Вот что мы каждодневно пытаемся обнаружить, изучить, подтвердить… В данном конкретном случае, – добавил он мрачно, – похоже, мы воистину далеко отклонились от предначертанного пути. Как и весь Новый Запад, ах и увы. В этих двух газетах нет ни единой сколько-нибудь сходной статьи. Страница, происходящая из Истинной эпохи, как вы совершенно справедливо заметили, упоминает о местах и людях, которых,