Сборник рассказов. Избранное. Они действительно начинают воплощаться. Денис Запиркин

пометками. Его взгляд вернулся к полке. Все так же лежал один шар. Надпись на нем плыла и дрожала как свет свечей. Ему захотелось протянуть руку и взять оставшийся круглый предмет, но, будто он был духом из другого параллельного мира, ему никак не удавалось его ухватить. Рука проходила сквозь. Новые попытки ни к чему не привели. Он сосредоточился, полный желания на этот раз взять предмет с полки, и в момент, когда его кисть практически ухватилась, начался новый сон. Он летел в каком-то темном туннеле вниз. Ощущение полета более походило на ускоряющееся падение. Его несло все дальше и все быстрее туда, вниз. Стали разборчиво видны стены и стремительно приближающееся дно. Он постарался сгруппироваться перед ударом, и тут, от дернувшихся ног, рук и импульса в напрягшемся животе, он проснулся.

      – Ты ничтожество! Ты мразь! – она гневно вращала глазами и, брызгая слюной, кричала на него со всей силы. – Я потратила на тебя столько лет своей жизни! А ты, сволочь, ты все превратил в прах. Я ненавижу тебя.

      Он попытался что-то сказать, но она еще больше повысила голос, срывая связки, чтобы услышали соседи, понимая, что до него уже не докричаться.

      Он стоя выслушивал ее оскорбления, понимая, что это невыносимо, что это продолжается регулярно, и каждый раз ее вопли становятся все громче, а оскорбления все агрессивней.

      – Я ненавижу тебя, твоих проклятых родственников, которые воспитали тебя таким уродом! Я ненавижу, что поддалась тогда на твои слова о будущем и о нашем счастье. Ты испортил мне жизнь, лучшие годы я потратила впустую на то, чтобы изменить нашу жизнь, но ты профессионально и цинично, всеми силами, убиваешь этот мир и все вокруг себя. Урод! Как же я всех вас ненавижу. Она взяла со стола массажный резиновый шар с колючками, и запустила со всей силы ему в голову.

      В последнее время истерики стали чаще и интенсивней. Изученная им система, что стоит лишь потерпеть 45 минут, а потом все стихает, дала сбой.

      Попытка поговорить по душам, рассказать ей, что его волнует, обратилась полным провалом.

      Грязные вопли неслись на него, часть отваливалась, ударившись в него, но некоторые проходили сквозь слух, он чувствовал их не только ушами, но и кожей, и это било сильно и жестко, учащая сердцебиение и ломая накопленные правила и систему ценностей. Ощущение, что что-то внутри рушится и разваливается, было осязаемым.

      Он понял, что больше этого не выдержит.

      Ее вопли резонировали по всему телу, разносились по стенам, отражались от предметов, и снова ударялись в него.

      Развернувшись, он выдохнул, повернулся к ней спиной. Она продолжала что-то кидать вслед. Он дошел до двери, повернул замок, вышел, закрыл поскорее дверь ключом, чтобы не выплеснуть из квартиры ее эмоциональный крик, подошел к лифту, достал пачку сигарет, и нажал кнопку вызова.

      Курить в лифте не хотелось. Ожидание недовольства соседей, которые могли зайти на нижних